– Ширпотреб. Алик, ты делаешь из меня ширпотреб! Лимбо – пресс-папье! Лампа! Опомнись! Она одна, понимаешь? Одна! Какие копии! Какие лампы!
– Дуся, не капризничай. Это и есть успех. Когда искусство идет в массы. А ты сама? Забыла, как рисовала эскизы чайных сервизов? А пряжки? А пробки для бутылок?
– У нас не было денег. И я бралась за любую работу.
– Вот для того, чтобы у нас отныне всегда были деньги, а ты могла работать в свое удовольствие, я и стараюсь.
– Ты меня убиваешь.
– Дуся, не делай трагедию из пустяка.
Разлад. Они друг друга больше не понимали. А тут еще маньяк. Преследователь. Неужели он успокоится, увидев, как лихо расходится уничтоженная им африканка? И кому он, спрашивается, будет мстить? Мужу? Прессе, поднявшей такой шум? Нет! Он будет мстить Маргарите Мун!
Она почувствовала страх. И по привычке кинулась искать утешения у лучшей подруги. Они с Кларой дружили с первого курса института, когда снимали одну комнату на двоих. Три года не разлей вода, пока Клара не выскочила замуж за москвича и не съехала к нему. Вскоре она родила девочку и взяла академический отпуск. Институт Клара так и не окончила, но в графе «образование» всегда писала «высшее». Врала Клара постоянно, но ложью это не считала. Это получалось у нее так легко и непринужденно, что все ей верили. Ну кому придет в голову проверять, есть ли у светской львицы Клары Гатиной диплом о высшем образовании? Зато все знают о ее дружбе с известным скульптором Маргаритой Мун.
– Ах, мы же учились вместе! – говорила Клара, обнимая подругу. И все думали: ну, раз учились, значит, и дипломы есть у обеих.
В отличие от трудяги Дуси Грошиковой, Клара не работала ни дня. У ее мужа был собственный бизнес, и Клара наслаждалась жизнью, тратя его деньги. Особенно сейчас, когда дочь выросла и стала студенткой, большую часть дня проводя вне дома.
Они встретились в модном японском ресторане, куда обе приехали на собственных машинах. С некоторых пор Маргарита Мун не пользовалась услугами общественного транспорта: ее стали узнавать. Что же касается Клары, то она никогда не ездила на метро. Так она говорила. Да и действительно давно не ездила. Последний раз – во времена голодной студенческой юности.
– Ну, что случилось, Дуня? – спросила подруга, глядя на нее поверх открытого меню.