– Темьян! – Нефела вцепилась ему в
руку, словно в последнюю надежду. – Останься, прошу! За мной
должок, я готова расплатиться. Больше не стану тебя обманывать,
честно! Ты можешь сделать со мной все, что захочешь, только не
уходи! Ты мне нравишься… Ты мне очень нравишься… – бормотала она,
пытаясь втащить его обратно в сарай.
Вот он – реванш! Теперь самое время
ответить: «А ты мне нет!» – и гордо выйти прочь, бросив ее
уязвленной, испуганной, ошеломленной. Или, напротив, остаться и
насладиться наконец ее восхитительным телом. Второй вариант даже
предпочтительней, но…
Темьяну стало смешно. Его глаза
посветлели, приняв искрящийся медовый оттенок. Какая же она, в
сущности, еще девчонка! Не знающая жизни, не разбирающаяся в людях
и делающая последнюю – отчаянную! – ставку на свою неотразимую
внешность.
Он мягко взял девушку за плечи,
заглянул в ее испуганное лицо:
– Нефела, ты можешь больше не
напрягаться, стараясь соблазнить меня. Я и без этого помогу тебе.
Келвин правильно сказал: у тебя теперь есть защитник.
– О! Спасибо! Я в долгу не останусь.
Сейчас помоюсь и отблагодарю…
– Стоп! Ты не поняла. Я и без… хм…
«благодарности» помогу тебе.
– Как, разве за свою помощь ты не
хочешь получить награду? – кокетливо постреляла Нефела
глазками.
Темьян начал злиться:
– Тебе не надоело, а? Ты ведешь себя
словно дешевая девка в борделе. Не надо. Не унижай ни себя, ни
меня.
Теперь уже разозлилась она.
Просто-таки пришла в ярость:
– Вон отсюда, тупой урод!
Темьян повернулся и вышел прочь, не
забыв тихонько прикрыть за собой дверь.
10
Смеркалось, но огонь на хуторе еще не
зажигали.
Урмак сидел на чурбачке неподалеку,
когда дверь сарая приоткрылась и в проеме показалась пушистая
золотистая головенка. Синий лучистый взгляд осторожно обшарил двор,
натолкнулся на Темьяна, и головенка нырнула обратно в сарай. Урмак
подошел, заглянул внутрь. Темно, но не для глаз Зверя. Девушка, уже
одетая, маялась у входа.
– Что? – спросил Темьян.
– Ты можешь убрать бочку? А то тесно…
И мне бы поесть, – избегая его взгляда, попросила она.
– Сейчас. Ты только не выходи.
– Я ж не дура, – хмыкнула Нефела.
«Ты-то нет, а вот я… Келвин полностью
прав. Я безнадежный непроходимый дурак», – в который уже раз за
сегодняшний день подумал Темьян.
Он принес еду себе и ей. Запалил
плошку. Поели. Урмак молчал, и она молчала. Затем он отставил
посуду в уголок и растянулся на земляном полу у двери, закрыв
глаза.