В тот день, мастер-оружейник орал на накосячившего в работе
Вячеслава, как никогда прежде, а его, обычно внимательный и
почтительный, ученик только кивал не в такт, мыслями явно пребывая
где-то не здесь, за что и отхватил знатных лещей. Но даже порка,
заданная учителем, не смогла привести заторможенного юнца в
порядок. Что в этот день, что всю следующую неделю мальчишка
стабильно портил собственную работу в двух случаях из пяти. Так что
к концу недели, старик уже даже начал сомневаться в ученике, прежде
показывавшем немалое рвение в работе с рунными цепями и огромный
талант в ремонте любого стреляющего железа.
Учитель даже пожалел в какой-то момент, что допустил «Риткиного
волчонка» до банального «отстрела» отремонтированной в мастерской
стрелковки, нарушив тем самым договор с его хозяйкой, один из
пунктов которого, прямо запрещал учить мальчишку обращению с личным
оружием, от эллиота до автоматических стреломётов и снайперских
комплексов, включительно. Всё что тяжелее, пожалуйста, но лёгкая
стрелковка была под полным и категоричным запретом. Боится Ритка...
хотя, с чего бы ей опасаться парня? Вячко не дурак, прекрасно
понимает, что без помощи бандерши и учёбы у Герхарда, он просто
сдохнет в первой же канаве... а благодарным он быть умеет, это
старик замечал и не раз. Конечно, добротой Вячко не дышит, так ведь
и жизнь на дне местного общества, совсем не сахар, но он не
паскудничает и не крысятничает, добро помнит. Перестраховывается
Рита, ну и пусть её. В бабьих вывертах сам чёрт ногу сломит, а уж с
этой стервой он и рога обломает.
А спустя неделю, ученик пришёл в себя, перестал допускать
нелепые, «детские» ошибки в работе, и одолевавшие старика сомнения
растаяли, как первый снег под солнцем. Быстро и без следа. А когда
ученик сумел самостоятельно разобраться в переплетении совершенно
нестандартных рунных цепей расколотого узла ускорителя, сделанного
для коллекционного штуцера, пылившегося в запасниках мастерской уже
добрых двадцать лет, Герхард дал себе слово, что сам выкупит
контракт мальчишки у Ритки, сколько бы денег та не запросила.
Отдавать такой самородок наёмникам, у которых он будет заниматься
чисткой амуниции да редкими ремонтами всякой ерунды, пока не
сдохнет в очередном походе, значило закопать талант в землю. А
этого, старый мастер допустить не мог.