– У тебя есть дети? – спрашивает она уже нетерпеливо.
Он пристально смотрит на нее, пытаясь понять, что она сказала.
– Нет, у меня нет детей, – отвечает он, и я снова киваю, словно подтверждая – молодец, правильно понял. – Ну, надеюсь, что нет, – добавляет он с лукавой улыбкой.
– Сколько лет?
– Беллс! – в отчаянии восклицаю я. Мне хочется замотать ее лицо шарфом и обязательно заткнуть им ее рот.
– Ничего, все о’кей, – говорит мужчина, складывая продукты в сумки. – Двадцать девять.
– Это моя сестра Кэти, – объявляет Беллс, побарабанив мне по плечу. – Я приехала в Лондон.
Он отвечает ей, что в Лондоне много интересного. Пока он говорит, я невольно думаю, что если бы он причесал волосы, снял очки и чуточку набрал вес, то был бы вполне привлекательным.
– Вы хотите кэшбэк? – спрашивает его кассирша.
– Нет, благодарю.
– Карта «Нектар» у вас есть?
Он роется в кармане и вытаскивает несколько карт. Отдав нужную девушке, он оглядывается и снова смотрит на меня. Странно, но мне кажется, будто мы с ним уже где-то встречались.
– Пока, – прощается он.
– Да, пока, – отвечаю я, все еще пытаясь соединить его лицо с каким-то именем.
– Пока-пока, – добавляет Беллс.
Мужчина снова оборачивается к нам.
– Кстати, мне на самом деле тридцать четыре! Просто мне трудно смириться с моим возрастом. – Я смеюсь, наблюдая как он уходит.
Беллс спрашивает и у кассирши, сколько ей лет. Пожалуй, это уместнее, чем интересоваться, сколько она весит, думаю я в отчаянии.
– Простите, что? – переспрашивает девушка.
Прежде чем Беллс успевает повторить вопрос, я снова приказываю ей не задавать вопросы незнакомым людям, особенно про их возраст.
– Лучше мы оплатим наши покупки и пойдем. Простите, – извиняюсь я перед кассиршей.
– Все нормально, – говорит она.
Я раздраженно толкаю тележку к выходу, резко прерывая Беллс, когда она нацеливается на кого-нибудь:
– Нет, не говори ничего!
– Нет!
– Даже не думай об этом!
– В машину!
Наконец я вставляю ключ в замок зажигания и с облегчением перевожу дух.
Уф! Мы выбрались из «Сэйнсбери» целыми, никто нас не прогнал и не побил длинным черствым багетом.
– Это только первый день. Я справляюсь, я справляюсь, – бормочу я себе под нос.
С божьей помощью я продержусь эти две недели. В ближайшие четырнадцать дней мне придется забыть о своей независимости, верно?