Так же почти во всех семьях есть только один из родителей, а иногда встречаются семьи без родителей. Не представлю, какого было маленьким детишкам, оставшимся совсем одинокими. Жителей насилуют, убивают, жестоко наказывают. По мнению правительства, такие меры приводят к порядкам. Известно, что насилие происходит не только от рук кустосов, но и от рук родных людей внутри семей. Чаще всего это были люди средних лет, которые вымещали всю свою злость на своих маленьких детях и престарелых родителях.
Глава 3 Ludovico Einaudi – Petricor
Каждое утро ровно в пять часов во всем городе, в каждом доме начинают оглушительно пищать будильники. Они не выключались до тех пор, пока мы не зарегистрируемся в здании. Люди вставали, одевались и шли на работу. Это было трудно для всех, особенно тем, у которых были большие семьи.
Нас в семье было много. Старшая сестра Элли, бабушка Кэтрил, мама Джанет, папа Винстон и я. Сильнее всего уставали, конечно же, мама и папа. Им приходилось горбатиться на усиленной работе днем и ночью, чтобы прокормить целых 5 ртов. Зачастую мы с Элли сильно не высыпались, и поднять нас с кровати было очень сложно. Рабочие завязли в каждодневной рутине, которой не было конца. У людей был очень болезненный вид из-за нехватки свежего и чистого воздуха. Он полностью был насыщен пылью и отходами заводов. Я часто подходила к зеркалу и долго рассматривала собственное отражение, на меня смотрела девушка с воспаленной красной кожей, с внутренними угрями, но выглядела я намного лучше остальных. Поскольку жители Колонии были просто ужасающими: бледно-зеленая кожа, красные глаза. К счастью, у меня проглядывались лишь серые синяки под глазами. Это выглядело довольно странно в сочетании с моими длинными ресницами вследствие мутации. Большая тень от ресниц падала на щеки, и мои изумрудные миндалевидные глаза становились еще темнее, а синяки больше.
Моей особой гордостью были очень длинные карамельного цвета волосы. Прямо до самой талии! Оттенок был тусклым в свете беловатых лампочек на заводе. Казался серым и холодным. Лишь только на солнце они начинали пылать золотом изнутри, поблескивая медовыми отливами, как светловатый и солнечный ореол нимба над головой. Также у меня была тайна. Еще одна бесполезная мутация. Фиалковая прядь резко контрастировала с оттенком основных волос. Сколько же несчастий приносила она мне в детстве! Дети боялись меня и часто спрашивали, что со мной не так, бестолково крича: «На тебя что, вылилась краска?!»