– Алло! Питер, включай голову на запись. С завтрашнего дня остаёшься за старшего. Китайцы и Аляска на тебе! Понял?
– Что? Я? Да… – перепуганный Гофер перебирал в голове информацию, которую необходимо донести до начальника. – Я вчера провёл брифинг с аналитиками по поводу рынка продаж в Азии и звонил Уолту… – начал он растерянно сыпать в ответ, но Макс перебил его:
– Я на месяц-другой улетаю в Россию, у меня срочные дела. Звонить буду сам. Завалишь бизнес – уволю! Всё, давай, дальнейшие указания получишь у Шеры. – Макс повесил трубку.
Питер ещё минуту озадаченно постоял посреди офиса, а затем, встряхнув чёлкой и задрав нос, вышел к коллегам со словами:
– Так!.. – и хлопнул в ладоши. Разумеется, коллеги сделали вид, что готовы слушать.
Но в любом коллективе всегда имеется «тёмная лошадка» – человек, от которого действительно зависит вся работа фирмы. И это не директор. В дни отсутствия Макса всеми делами занималась Шарлотта, – друг детства. Никто и никогда не знал, где и как проявит себя Шера в жизни, но в бизнесе без её мозгов было не обойтись. Сдержанная и расчётливая, она в тени босса рулила непотопляемой фирмой.
Видя распыляющегося в речах Гофера, знойная красотка в комбинезоне чёрной кожи аккуратно нажала кнопку «фото» на своём смартфоне изящным пальчиком со свежим маникюром. Фотографию Гофера, читающего коллегам свой манифест, она отправила Максу с сообщением: «Ты – тролль. Было б смешно, если бы не мне всё тягать». Макса повеселило это трогательное напоминание о фирме – он был спокоен за свой бизнес… по крайней мере, пока Шарлотта в его команде. В остальном его ничего не держало. Его образ жизни не требовал ничего бросать или отменять, а страсть ко всему новому и экстремальному с годами в нём только усиливались. И теперь, устроившись поудобнее в кресле самолёта, Макс отключил телефон и предался снам в небесах.
«Главное – не быть дома. На достигнутой вершине ты стоишь один…» Макс проснулся. В голове звучали мысли, которые ему приснились. Внутри всё сжималось и проваливалось в какую-то бездонную дыру. Чем её наполнить – он не знал, каким чувством или едой. На всякий случай заказал у стюардессы завтрак.
Из иллюминатора было видно только облака и завалившееся солнце. Там, далеко, все эти годы существовал Санкт-Петербург, где они жили в уютной квартире, а летом выезжали гостить к деду с бабушкой. Макс по-прежнему пытался вспомнить деда. Но в мыслях царил сумбур, из которого он вылавливал редкие факты. В девяносто втором году, когда НИИ, где работал отец, закрыли, он с родителями уехал в Калифорнию, а дед с бабушкой остались в Питере. В голове всплыли картинки из детства: деревянный дом в лесу и огромная груша во дворе, под которой стоял стол. Макс улыбнулся, вспомнив, как они ели арбузы на этом столе, как по осени его заставляли банками и как отец раскладывал на нём свои чертежи.