– Отец Кирилл изготовил славянскую азбуку, просил тебя посмотреть и узнать, не нужно ли что переделать?
– Ну, пошли, глянем, что там намудрил твой византиец из Солуни, – кивнула Ольга. – Сам-то видел ли?
– Видел, видел, – забормотал Григорий, направляясь к кельям Кирилла и Мефодия.
Жизнь смерда не мазана медом, – зимой ли, летом ли, работы всегда хватает. Вот и приходится вертеться от восхода до заката.
Зимним вечером при свете лучины Вита перебирала засушенные летом лечебные травы и поучала дочь:
– Это – золотуха. Она растет на борах, на раменских местах, при осинниках. Листики, глянь, махонькие, в пядь. А это суровец, ее надо собирать при водах, она в локоть вышины, красновата, листки, как елочки. Вот это – шам, листочки язычком, видом, что капуста…
– Ты что, ведунью из нее готовишь? – усмехнулся сидевший рядом Корж, выстругивая черенок для мотыги.
– Хозяйка должна все знать и помогать домашним при хворях, – наставительно проговорила Вита.
– Дело говоришь, – согласился муж и, отложив законченный черенок, предложил: – А не повечерять ли нам?
Малуша быстро вскочила и весело проговорила:
– Я приготовлю.
Шустрая девушка начала быстро расставлять посуду на столешнице.
– Хорошая хозяйка будет, – похвалил отец дочку.
– Да вон уж уноши возле нее вьются, – улыбнулась Вита.
– Ой, что ты говоришь, мама, – покрылась румянцем Малуша.
– А что за парубок провожал тебя после посиделок? – не унималась мать.
– Да это Хоре, сосед. Ему надо было возвращаться домой мимо нашей избы, – оправдывалась дочка.
– Плети лыко, – продолжала смеяться над дочерью мать, но Корж, видя смущение дочери, пришел ей на выручку:
– А что сейчас делают на посиделках?
Малуша с благодарностью посмотрела на отца и начала рассказывать:
– Унотки[23] пряжу прядут, уноши играют на гуслицах или свирельке, песни поем, смеемся.
– А что за песенки? Спой, – попросил Корж.
– Такую вот распевали:
Введение пришло,
Зиму в хате замело,
В сани коней запрягло,
В путь-дорожку вывело,
С берегом связало,
К земле приковало,
Снег заледенило,
Малых ребят,
Красных девчат
На салазки усадило,
На ледянке с горы покатило…
Или вот, когда уноши зачнут пугать лешими, мы запеваем:
Вы катитесь, ведьмы,
За мхи, за болота,
За гнилые колоды,
Где люди не бают,
Собаки не лают,
Куры не поют, —
Во там и место!
– И мы те же песенки пели, такоже нас уноши пугали, – отозвалась Вита.