Битва сразу закончилась. Видно, печенегам нужно было убить именно его. Они прекратили битву и позволили нам сесть в лодьи, забрать тело князя и уплыть восвояси…
Говорить о том, что Святославу отрубили голову и печенеги оставили ее у себя, Вогул не стал.
Малуша заплакала. Праскева, успокаивая ее, гладила Малушу по склоненной к столешнице спине. Замолчал и Вогул.
После того как Малуша стала успокаиваться, Праскева спросила:
– Где его похоронили?
– В Киеве, на Горе. После гибели единственного сына княгиня Ольга совсем сдала. Стала чаще молиться у икон вместе с греческим священником…
– Кто же теперь правит? – спросила Малуша.
– Ярополк. Невзлюбил всех, кто был с отцом. Набирает новых гридней и комонников, верных ему.
– Так тебя тоже выгнали из гридней? – спросила Праскева.
Вогул не ответил, а только опустил очи долу.
– Куда же ты теперь? – продолжала допытываться Праскева.
– Не знаю, – выдохнул тот. – Хотелось бы остаться рядом с вами, если не прогоните.
Праскева посмотрела на Малушу и, видя, что та не возражает, просто сказала:
– А оставайся-ка ты у нас, места хватит. А то без мужика двум бабам невыносимо тяжело вести хозяйство.
– Я бы с превеликой радостью, если Малуша не против, – он робко посмотрел на свою давнюю любовь.
– Оставайся, – кивнула Малуша.
В погожий день бабьего лета с поля к селищу лошади тащили телеги, груженные последними снопами сжатого ячменя. Малуша, Вогул и семьи их обельных холопов вывозили последки урожая.
Вдалеке на дороге, выходящей из леса, показался всадник, потом второй, третий…
– Кого это несет? – удивленно проговорил Вогул, взяв на всякий случай в руку серп.
Вскоре стало заметно, что передний всадник одет в кумачевое расшитое корзно. Неожиданно он, увидев караван телег, резко повернул и наметом поскакал в их сторону. Холопы, глядя на Вогула, тоже вооружились серпами.
Еще издалека Вогул узнал его:
– Мала, это же князь Владимир, твой сын!
– Матушка! – кричал всадник. – Матушка!
Холопы остановили лошадей и, сдернув с голов шапки, склонились в поклоне.
– Здрав будь, Вогул! – мимоходом поприветствовал Владимир Вогула, сошел с коня и подошел к Малуше.
Та стояла, опустив руки, слезы ручьем катились по ее щекам.
– Матушка, – Владимир прижался к матери и целовал, целовал ее в щеки, в голову…
– Как ты здесь оказался? – только и смогла проговорить та.