И только будучи участником этой системы, изнутри он видел, насколько зияюща пропасть, насколько огромна разница. Он простой очкарик, из тех, что занимаются своими тихими домашними делами, но исподволь, в тайне стремятся умостить свою задницу повыше, чтобы болтать ножками, с улыбкой поглядывать на оставшихся внизу. Именно с этой целью он переехал сюда, в северную столицу, из родного городка. Она… о, Алёна совсем другая. Она разбирается в авторском кино, любит мультфильмы о странных глазастых существах, которые изъясняются междометиями. Верит в жизнь после смерти и поэтому считает, что нет совершенно никаких причин карабкаться на жизненный олимп. «Вместо этого, – говорит она, – почему бы не углубиться в себя? Авось свезёт, и там найдётся что-нибудь кроме перегноя и скелетиков давно позабытых мыслей… Вдруг сокровища?» Иногда Юре казалось, что, следуя собственному правилу о том, что со всем приобретённым во время своей земной жизни нужно расставаться без сожалений, однажды она возьмёт и покинет его. Так же просто, как щёлкнуть пальцами.
Юра почти уже спал, когда понял, что дужка очков упёрлась ему в ухо. Он приподнялся на локте, чтобы снять их, и увидел как жена, скрючившись в кресле в неудобной позе, подтянув к груди колени, забывшись, водила курсором мышки по строчкам. Губы её едва заметно шевелились.
– Может, тебе отдать их? – спросил он. – Мои очки? Знаешь, в них у меня сразу получается отличить хорошую вещь от плохой, бесполезной.
Алёна вздрогнула. Что-то метнулось из-под правой её руки в щель между шкафом и стенкой – не более чем тень. Взяв себя в руки, она сказала так, будто была по крайней мере лет на десять его старше:
– Всё сложнее, чем тебе кажется.
Юра что-то буркнул, повернувшись на спину. Алёна вернулась к экрану. Именно тогда под покровом ночи и появилось это чувство – чувство дальней дороги, шорох листьев под подошвами ботинок; появилось, чтобы сделать закоренелого домоседа своим верным приверженцем.
Ему снилось как что-то большое и тёмное катится на них, и бежать столь же бесполезно, как рассматривать норки сусликов под ногами: вдруг, де, в одной из них найдётся место, чтобы спрятаться двоим несчастным, потерявшимся людям?
Или хотя бы одному.
Там, во сне, Юре пришлось себе пообещать, что он не сдастся без боя.