Калугин внимательно слушал и очень хорошо понимал, о каком Архипе идет речь. Он решил не спрашивать ни о чем Марковича, чтобы не выдавать интереса к Архипову. Калугин слушал. Слушал и анализировал.
- Что же мне делать? – еще больше заволновался Михаил.
- Во-первых, перестань паниковать. Во-вторых, пригласи этих бродяг на встречу. Пускай это будет их проблемой, кому ты будешь платить. Здесь закон джунглей, кто сильнее тот и прав. Миша, перестань бояться. Страх приводит к простатиту, а затем и к импотенции. Оно тебе надо?
- Господи! – взмолился Михаил. – Причем здесь простатит и импотенция?
- Что, боишься? – засмеялся Бершицкий. – Видишь, что такое клин клином вышибают? Ты испугался импотенции, зато сразу перестал бояться бандитов.
- Тебе легко шутить, - с обидой сказал Михаил.
- Шутить, Миша, очень даже нелегко. Чтобы шутить, надо иметь острый ум и чувство юмора. Кстати, я думаю, что скоро наступят времена, когда на этом можно будет хорошо зарабатывать.
- Может все-таки к Архипу? – не успокаивался Михаил.
- Нет, Миша! Архип, это конец твоего бизнеса. А я тебе зла не желаю. Сделай, как я сказал. Так будет правильно, - ювелир посмотрел на часы. – Так, через семь минут мне надо открыть мастерскую. Несмотря на бардак в стране, бардак в бизнесе недопустим. Счастливо тебе, Миша. Ничего не бойся. До встречи.
Калугин проводил ювелира до мастерской и попрощался до завтра. Всю дорогу домой он обдумывал то, что услышал сегодня. Бершицкий прав, пора прощаться со старой советской жизнью. Менять образ мышления. Так как было, уже не будет никогда. А вот про бывшего курсанта Архипова, Роман узнал много нового. Надо завтра об этой встрече рассказать Четвертову. Пока все складывается удачно. Возможно, план Александра сработает.
На следующий день в полдень состоялось офицерское собрание, на котором почти единогласно было принято решение уволить Калугина из Вооруженных Сил. Против выступил только Влад Лисицын. Он служил с Романом в одном батальоне. Влад выступал эмоционально. Клеймил позором соглашательскую позицию офицерского коллектива. Но ему было можно. Он был заслуженный офицер. Орденоносец. Влад мог себе позволить пренебрегать авторитетами. Ни новый начальник, ни комбат, не могли повлиять на мнение Лисицына. Что ни говори, а «Орден Красного Знамени» исполнял роль непробиваемого щита. Тем не менее, с армией Калугин попрощался.