Отстреляв полторы обоймы и немного
приноровившись к оружию, Алекс решил сразу провести полевые
испытания, вернее горные и лесные, он отправился на охоту.
Подхватив снизу правую руку левой он
тщательно прицелился. Выстрел и… глухарь улетел. Но его не зря
прозвали рателем, его заело и «вцепившись» в добычу, он бросился в
погоню… После непонятно какой попытки, он уже давно сбился со
счету, глухарь был поражен.
Злой раздраженный усталый и мокрый
Алекс шагал по направлению к хижине, в руке он держал тушку
злополучного глухаря. Дождь давно закончился, но капель на ветвях
хватало, и они щедро орошали его. А еще он подозревал, что глухарь
помер не от его выстрела, а от смеха или это был не тот глухарь, за
которым он начал охотиться, а тот до сих пор где-то смеется над
ним. Он даже оглянулся по сторонам. В общем поводов для радости не
было и «Мангуст» уже не так радовал. Так позорно он охотился только
в раннем детстве, когда ничего еще не умел.
«Хорошо еще что ни кто не видел, как
охотится на глухарей мастер из клана Спящей совы, лучший молодой
охотник» подумал Алекс и снова оглянулся по сторонам. Он легко мог
поразить глухаря заклинанием или на худой конец из стреломета. Но,
«Это не наш метод» часто повторял ему дядька Горд.
Подойдя к хижине, он постепенно
успокоился, раздражение и злость ушли. Он даже улыбнулся,
вспоминая, как носился «угорелой кошкой» за птицей. День уже
клонился к закату, испытания неожиданно для него затянулись. Он
отправил птицу готовиться, а сам постирал и развесил сушиться
одежду. Утром он собрался в дорогу.
Проснулся он как обычно на рассвете,
быстро позавтракал, собрал вещи и выдвинулся в дорогу. Шагал он
сейчас по старому тракту. Алекс увеличил зону сканирования вдоль
тракта до пятисот метров, для этого и надо-то было приложить пальцы
к экрану и растянуть круг в эллипс. Правда устройство сообщило ему,
что точность сканирования уменьшится, но он надеялся, что ему этого
хватит, и он первым узнает о встречных.
Следующие два дня прошли без
происшествий. Единственным значимым событием стало то, что он дошел
до развилки староимперского тракта, по которому купцы добирались на
Торг и повернул в сторону имперских поселений. Это событие он
отметил усмешкой, он уже две недели как в пути, а по сути только
еще с гор спустился, до этого он в основном просто ходил большими
кругами.