Практически сразу после перекрестка
фургоны по одному стали заезжать на территорию большого постоялого
двора скрытого за раскидистыми деревьями и кирпичным высоким
фигурным забором. Само заселение ничем особо не отличалось от
заселения в городе Дальний лес, а вот цены здесь существенно
отличались и вовсе не в меньшую сторону. Не случайно торговые
караваны предпочитали размещаться в пригороде, подумал Алекс,
расплачиваясь за номер.
Номер он выбрал себе на четвертом
последнем этаже, с видом на набережную и реку, хотя за это и
пришлось доплатить. Как оказалось район городских усадеб, как и
втиснувшийся среди них постоялый двор располагались вдоль
набережной реки Дормы, что вернее всего тоже сказывалось на уровне
цен.
Зайдя в номер, Алекс первым делом
вышел на небольшой балкон и надолго там застрял, разглядывая
открывавшиеся с высоты четвертого этажа живописные виды. Гостиный
дом располагался вдоль набережной, отделенный от тротуара неширокой
полосой газона и невысокой аккуратно подстриженной живой изгородью.
Вдоль здания тянулся полосатый полотняный навес летней веранды. По
выложенной брусчаткой проезжей части между высаженными вдоль рядами
деревьев неспешно двигались открытые прогулочные коляски. На одетой
в гранит набережной было множество людей, они гуляли, сидели на
многочисленных скамейках или просто на ступеньках, ведущих к воде.
Бегали и кричали дети, сновали многочисленные торговцы. Алекс с
удивлением и даже с некоторым недоумением и еще каким-то неясным,
но щемящим чувством смотрел на такую непривычную ему праздную,
спокойную и мирную жизнь.
По реке двигались многочисленные суда
и суденышки, от больших и солидных кораблей дымящих невысокими
трубами и идущих по центру реки, до небольших прогулочных лодок и
катеров, двигающихся ближе к берегу.
На том берегу тоже виднелись
городские усадьбы, но уже больше похожие на дворцы, у каждой
усадьбы был собственный небольшой причал, а вот набережной и
гуляющих не было видно, очевидно на той стороне располагался более
богатый и закрытый район, сделал вывод Алекс.
Алекс не мог понять, почему его так
привлекала и волновала архитектура большого и старого города,
какие-то струны в душе задевали и виды набережной, отдыхающих и
веселящихся людей. Ведь в горах на архитектурные изыски было всем
плевать. А отдыхали и веселились там строго по праздникам, хоть и с
удалью и размахом. Возможно, в городе, где он родился, тоже были
подобные старые кирпичные дома и набережная. И хоть он не помнит
ничего из детства, но уже не в первый раз мелькают у него в
подсознании моменты смутного узнавания.