Правда, на чём основывалась эта моя уверенность, я по-прежнему,
не понимал. Просто, был убеждён, что в прошлом мне не грозило
замёрзнуть во время сна, и не приходилось ломать голову, где
хранить собственные вещи.
Слегка ошарашенный свалившимися на меня новостями, я аккуратно
прикрыл за собой дверь и пошлёпал по коридору к своему временному
обиталищу. И, только обогнув третьего или четвёртого,
целеустремлённо идущего мне навстречу больного, понял, что
шкандыбаю куда-то не туда.
Иначе, с чего бы это вся выздоравливающая братия шествует в
совершенно противоположном направлении?
- Извините, а куда это все идут? - Вежливо поинтересовался я у
очередного, вставшего на моём пути пациента.
- Ты что, браток? - Вылупился на меня он с не наигранным
удивлением. - Обед же!
А, ну да... Будучи, так сказать новичком, которому до сих пор
еду приносили прямо в палату, я совсем упустил из виду, что
"спасение голодающих - дело самих голодающих". И, решив, что уже
достаточно выздоровел, чтобы со мной не возились, словно с
младенцем и не кормили с ложечки, моментально развернулся на сто
восемьдесят градусов и бодренько засеменил в ногу со всеми.
Война войной, как говориться. А, раз обед по расписанию, то
пропускать это, во всех отношениях значимое для любого
выздоравливающего организма мероприятие, я не намерен.
В столовой было достаточно многолюдно. Но, всё-таки, нашлась
парочка свободных мест. Молоденькая девчёнка заинтересованно
стрельнула в меня глазками и, озорно захихикав, поставила на
раздаточную стойку фарфоровую тарелку с вкусно пахнущим супом.
- На гарнир картошку или макароны? - Весело похихикивая,
поинтересовалась она.
- А можно, и то и другое? - Прислушавшись к своему телу,
принялся наглеть я.
- Не положено. - Строго нахмурила бровки девушка. Но, всё-таки
жадничать не стала и щедро навалила выбранных мной рожков довольно
обильную порцию. - Приятного аппетита. - Мило улыбнувшись,
напоследок пожелала она.
- Спаси... - Почти ответил я на её любезность.
Но тут в спину впился острый кулачёк и раздалось гневное
шипение.
- Убью!
Недоумевать и теряться в догадках, по поводу того, кто это,
ничтоже сумяшеся зачислил меня в личную и, ни при каких
обстоятельствах неотчуждаемую собственность, не приходилось. И,
обернувшись я, вполне ожидаемо и, потому безо всякого удивления,
обнаружил стоящую сзади Верочку.