— Когда тебя уже в армию загребут? — несколько съязвила, стоя у входа в свою комнату.
— Когда ты перестанешь быть такой вредной, мелкая? — ответил брат вопросом на вопрос.
— Когда прекратишь спать со всеми девчонками подряд, — мой ответ в его случае мог означать «никогда».
— Когда перестанешь опаздывать не только на пары, — прилетело и мне.
Когда-то мы с Арсением делили одну комнату на двоих, пока жили с родителями в небольшой двухкомнатной квартирке. Папу повысили в должности, дела пошли в гору, денег стало хватать на что-то большее. А тем временем бабушкин дом видел не самые лучшие времена. Его перестроили довольно быстро, превратив тусклое двухэтажное здание с маленькой кухонькой в просторный дом с большой верандой и бассейном. Именно в этом доме мы жили всей большой семьёй, и постепенно вокруг нашего местечка стали преображаться похожие дома, расположенные по соседству.
Корпус университета, в котором я училась, находился близко, можно было рукой подать. Необходимо лишь сесть в автобус, проехать пять-шесть остановок, немного пройтись и вуаля — ты на месте кладези знаний. Братец был прав, всемирный опоздун — это про меня. И не вспомню, когда в последний раз приходила куда-нибудь вовремя. Не исключено, что и сегодня мое высочество не прибудет на пары к положенному времени. Итого на часах пробило семь пятнадцать, а я еще только вышла из душа.
На дворе стояла середина июня, лето баловало солнечными тёплыми днями, поэтому с лёгкостью надела топик чёрного цвета и широкого покроя рваные джинсы, на всякий случай обмотала вокруг талии рубашку в черно-белую клетку. На ногах привычная для меня обувь — черные кеды. Мама говорила, когда-нибудь на моей голове не останется ни одного волоса, пока не прекращу экспериментировать с цветом. Вчера днем шевелюра была фиолетовая, а сегодня — иссиня-чёрного. Я старалась выглядеть ярко. Макияж броский, длинные ресницы со стрелками на веках отлично подчеркивали мои янтарного цвета глаза, на пухлых губах всегда красовался розовый блеск, в носу пирсинг-колечко, а на кистях рук — мелкие татуировки в виде геометрических фигур. Стоило ли упоминать о ярком маникюре?
— И тебе утро доброе, сестрёнка, — проговорил Арсений, жуя бутерброд, когда я молча вошла в кухню, чтобы заварить себе кофе.
Арс слишком загадочно улыбался. Его голубые глаза сверкали непостижимым огоньком предвкушения, неравен час и того, глядишь, экран смартфона, в который он пялился, воспламенится в мгновение.