Прохожего попросил показать мне подворье некой Соломии. Да, не
соврала, бывшая невольница. Действительно солидное строение,
ухоженное. На мой стук, дверь в мощных воротах открыл, крепкий
мужчина, назвавшийся сторожем. Хозяйка, по словам сторожа дома, но
велела никого не принимать, опасается заразы.
- Ты любезный, - сказал я, - пойди и доложи хозяйке, что пришел
лекарь Андрей. – Меня она примет обязательно.
Сторож степенно и величаво двинулся к дому, а я остался у
калитки.
Не прошло и пары минут, как их дома, просто вылетела Соломия.
Верхняя одежда была небрежно накинута поверх сарафана. Женщина с
поцелуями повисла у меня на шее, а потом потянула в дом. С порога я
сообщил Соломии, с какой миссией оказался в Вышгороде. Она быстро
сообразила, что к чему, вызвала служанку, приказав собрать всех
работников и дворню для прививок.
- А меня, Андрей, ты тоже будешь прививать?- улыбаясь, спросила
Соломия. – Я готова. Не забыл, значит меня. А давай, как прошлый
раз, на пару дней отгородимся от людей, полюбим, друг друга, от
души, до полной телесной немощи. Мне так тогда понравилось, все
время вспоминаю.
- Обязательно привью. Соломия, ну как я мог забыть тебя, ты
первая женщина, которую я здесь встретил. Мы ж родственниками
стали. И еще скажу. Жена у меня есть, дитя мое под сердцем носит. И
любиться мне некогда, людей лечить надо. А то зараза весь Вышгород
выкосит. Если нужда, какая будет, приезжай в Черкассы, там тебе
покажут дорогу на мой хутор.
- Рада за тебя, Андрей. Хороший ты, а оказалось еще и
верный.
Закончив работу на подворье Соломии, с жаром расцеловался с ней,
и отправился к братине характерников.
До середины мая, я готовил прививочные команды. Необходимый
минимум знаний давался человеку с применением силы характерников,
некогда было проводить полноценное обучение, нужно было проводить
работу с большим количеством людей. Бывали случаи, когда находили
вымершими хутора и деревни. Тогда применяли только огонь, уничтожая
все строения, вместе с бывшими хозяевами. Представители церкви
вначале попытались возмущаться нашими методами, но когда в
Киево-Печерской лавре начали болеть монахи, риторика высшего клира
лавры, кардинально сменилась. Им тоже помогли, хотя они считали,
что им помог Бог, а не лекарское искусство. Блажен, кто верует,
зачем переубеждать, и тратить время.