Не так страшен чёрт, как его малюют.
Пока я размышляю об этом, Лекс становится в конец очереди, которая, кажется, останавливается, чтобы поглазеть на него – ну, по крайней мере, девушки. Я слишком голодная, чтобы разделять их интерес, а потому слишком раздражённая, поэтому просто прихватываю поднос и оттесняю ротозеек в сторону, на что они реагируют возмущёнными высказываниями.
– Куда ты лезешь, Дёмина? – слышу знакомый едкий голос. – Забыла, где твоё место?
– Явно не там, где сейчас твоё воспитание, Камышова, – огрызаюсь с той самой мисс СмолГУ прошлого года, но сейчас мне нет дела до её звания и авторитета.
Рита Камышова – это моё наказание и ненависть в одном лице; ещё совсем недавно мы с ней учились в одном классе и не сказать что бы ладили, но и не сталкивались особо: её интересовали тусовки и клубы, а я была занята учёбой. Но на выпускном что-то пошло не так, и она меня невзлюбила; может, это связано с тем, что вишнёвый сок, который я случайно вылила на её платье, чертовски сложно отстирывается с белого шёлка, а может потому, что после этого случая её парень и любимчик школы за меня заступился, и с выпускного она ушла в одиночестве. В любом случае, злодейка-судьба явно решила надо мной поиздеваться и надоумила её поступить в тот же университет, где её ненависть ко мне вымахала до космических масштабов.
Слава Богу, что мы хотя бы на разных факультетах.
За этим коротким представлением наблюдает вся очередь, включая Лекса, но его лицо в отличие от остальных остаётся бесстрастным – хотя уголки губ дрогнули в едва заметной улыбке.
– Ты помнишь, кто я? – шипит мне в лицо.
О, кто-то явно начал играть на публику.
Поворачиваюсь к Рябининой и заговорщицки приподнимаю брови.
– Помоги девушке, у неё тут проблемы – она, кажется, забыла, кто она, – вздыхаю.
Аппетит сразу куда-то улетучился; да мне и не хотелось есть, когда все будут глазеть на меня, а Камышова душить взглядом с другого конца столовой, так что мы с Настей просто молча выходим, и двойные стеклянные двери словно отрезают меня от моего почти что позора. Щёки предательски горят от стыда, потому что я терпеть не могу быть в центре внимания, а сегодня его было в таком избытке, что даже думать об этом не хочется.
Ещё и кумир при этом присутствовал – это вообще конец.
После пар Настя намыливается проводить меня до общаги, а после поехать к Косте, но я её отговариваю: не нужно возиться со мной, как с маленькой. Возле ворот мы расходимся, и я неспешно топаю через парк в сторону общежития и думаю о том, насколько непредсказуемой может быть жизнь и сколько ещё сюрпризов она мне готовит.