И я решил найти проводника в Ужупис.
А Ужупис сам прислал мне своего гонца, посланца доброй воли – Вику.
А во время первой прогулки с Викой, я увидел Улыбку Ужуписа – чуть дальше вы прочтете подробности этой встречи.
Некоторые свои шаги к Ужупису географическому мне сложно объяснить – с определенного момента они происходили в разное время и логики в них не было. Пытаясь объяснить себе природу этих поступков, чтобы не показаться себе совсем сумасшедшим, в качестве рабочей гипотезы я принял: Ужупис географический, обретя дух, созданный коллективным сознанием собравшихся в нем художников, направил ко мне своего гонца-сорванца. Которого я в этой книге буду называть Ужупис. О котором из них тот момент я буду вести речь – вы быстро поймете, это не вызовет сложностей.
Это, к слову, еще один дуализм.
Как мне сказали, на здании Музея современного искусства Вильнюса есть надпись:
– Все люди – художники. Но только художники знают об этом.
Я думаю, гонец Ужуписа отправлен к каждому – и к вам, дорогой читатель, тоже – но вы его еще не узнали.
Когда узнаете – назовете его по-своему.
А моего зовут Ужупис.
Однажды ученик пришел к даосу:
– Скажи, учитель, когда заяц убегает от лиса – какая сила движет им?
Учитель, подумав, ответил:
– Искренность…
Когда я увидел Улыбку Ужуписа, стало понятно – начинается самое главное, нужно только показать себя – так же искренне, как заяц был искренним перед лисом.
Кстати, все заявленные и еще незаявленные действующие лица – заяц, лис, Мактуб, Ужупис, Королева и другие – дуалистичны сами по себе, как и я сам: являясь полноценными персонажами, они сами по себе карамельки.
Об Ужуписе написано много – и написано мало. И эта книга – не об Ужуписе, она – о пути к Ужупису.
Ужупис – у каждого свой.
И необязательно он будет в Вильнюсе.
Но в Вильнюсе вероятность встретить Ужупис – несомненно, выше!
Историю про даоса и лиса мне рассказал Гарик Рыбалко – еще один омский персонаж, удивительно тонкий поэт, автор песен, художник и философ.
– Тебя обязательно надо познакомить с Гариком, – время от времени говорил мне Саша, один из сотрудников компании, в которой я тогда работал, это тянулось долго, поскольку Гарик, как оказалось, жил в совершенно нетелефонизированных недрах труднодоступного частного сектора, и чтобы идти наверняка у нас все никак не выбиралось свободного вечера.