Полуразвалившееся здание пожарной части в Подмосковье венчала новехонькая вывеска: «Центральный аэромобильный отряд». Ситцевая занавеска на провисшей веревочке разгораживала комнату на половину. В плите с чугунными конфорками горели дрова. За занавеской лежал спасатель и читая Жана-Батиста Шарко. «Мальчики, – писал ничего не ведавший о спасателях полярный исследователь, – с этого момента предупреждаю вас, что «ели вы станете вести себя плохо, это будет проявлением трусости, так как у меня нет возможности наказать вас; я не могу вас взять в железа – вы знаете, что на борту нет никаких оков, да и команда слишком мала, чтобы я мог себе это позволить; не могу также лишать кого-нибудь положенной кварты вина, ибо оно необходимо для здоровья; не могу сделать на вас начет – плевать вам на жалованье…»
Каждое слово попадало в точку. Парень грыз сухарь, бережно смахивая со страниц крошки, посмеивался и не мог оторваться от книжки «Поэтому, – подводил итоги Жан-Батист Шарко, – я просто вашей совести и надеюсь, что вы исполните свой долг – немножко из-за привязанности ко мне, но прежде всего ради миссии, которую мы на себя взяли, – и никогда не забудете, что честь Родины – в ваших руках». Спасатель запустил пальцы в волосы и задумался.
…Толчком к объединению спасателей стало спитакское землетрясение. Там, в руинах, под которыми остались десятки тысяч человек, среди ужасающей человеческой трагедии они встретились и с тех пор не теряли друг друга из виду, даже попытались объединиться в общественную организацию. Это было свободолюбивое, почти неуправляемое войско, умевшее действовать в горах, лесах, труднопроходимой местности, заниматься поиском, обучением, спасением людей. Нищие профессионалы, брошенные на произвол судьбы. Когда на Театральном проезде замаячили их долговязые фигуры, один из сотрудников, перешедших на работу из союзного комитета, не вытерпел. Еле разминувшись с высоченным парнем и его огромным рюкзаком, дышащий как паровоз чиновник ворвался в кабинет к Кубареву:
– Куда ты тащишь этих чумазых и патлатых? Они получат немножко денег, очухаются и бросятся в загул! Каждый сам по себе! Командой им не быть! Ты понял?