Ним согнулся пополам, всхлипывая от смеха. Из глаз брызгали слёзы. Не лились, а именно брызгали. Ухватившись рукой за край столика, он усиленно старался себя разогнуть. И хотя получалось тяжело, какое-то время спустя он смог откинуться на спинку и даже приступил к утиранию слёз. Правда обрывки смеха всё ещё просились наружу, отчего он периодически всхлипывал, ибо смеяться сил уже не осталось.
– Уф. Я такой уморы давно не слыхал. Чтоб корпоранты так сами себя да с удовольствием поимели. Уф. Ты, это, везунчик. Понятно, что с тебя своё они поимеют, но вот так, на одном везении, это нечто.
– Ну, да. Повезло.
– Ладно. Такому везунчику можно и помочь. Глядишь, и самому повезёт.
Азат лежал у себя в кубрике, смотрел в потолок и переваривал всё то, что рассказал ему Ним про охоту, обработку и многие другие связанные вещи. Из его рассказа следовало, что агаметисы являются ящерами. Ну, по описанию точно они: чешуйчатая кожа тёмно–зелёного оттенка в природе, приземистые, лапы с пальцами, заканчивающиеся приличными когтями. Но были и серьёзные отличия. Даже планетные агаметисы и станционные уже отличались. Станционные сильно мутировали и обрели те свойства, которых у напланетников небыло изначально. Например, хвост. У станционного агаметиса толстый хвост был ещё одной лапой. И заканчивался небольшим когтем. С его помощью они ловко лазали в переплетениях труб коммуникаций, могли на нём зависнуть и активно дрались им. Так же изменился цвет шкур. В природе требовалось сливаться с окружающей средой. На базе основными цветами были светлые оттенки, а в природе – тёмные. Так что в итоге станционные зверюги имели более светлую шкуру где-то между серым и металликом.
Но в основном были сходства. В частности – жёсткая иерархия стаи. Во главе стаи стояла самая умная самка. Она выбирала себе самцов, от которых получалось хорошее потомство. И метила тех самок, от которых тоже будет хорошее потомство или наоборот, низкокачественное. Таким образом, многие мутации закреплялись и воспроизводились. И это у примитивных зверюг!
Жрали, кстати, зверюги почти всё. Даже пластик и метал грызли. Видать, организм требовал. Хотя, предпочитали, конечно, органику. Могли сожрать и себе подобных. На заре развития базы агаметисы кучковались возле гидрапонических секторов, но их оттуда выжили. Впрочем, пока они там жили, в садах выросло поколение умелых скорняков. И эти знания активно передавались наследникам. А грызуны, или как их тут называли – грызы, мигрировали во внешние сектора, которые были меньше заселены. Кстати. Ящерицы не были грызами в зоологическом понимании, но большинство населения станции это не волновало.