Оглядывает кухню, как полководец. Снова идет по коридору к себе в комнату.
Колотилина. И не занимайте долго аппарат, Сережа может позвонить. (Проходя мимо телефона, проверяет, как лежит трубка. Останавливается.) А еще – трубку не положат, кинут ее, как попало, а потом телефон отключают. Отключают, а потом иди им, доказывай, что ты не козел. Пришлют телефониста, кто ему будет доллары давать за то, чтобы снова подключил? Колотилины будут давать, кто еще! Колотилины богатые. А что? Можно трубку швырнуть, как попало, можно на кухне сидеть с утра до вечера, свет жечь! Конечно, если нечего делать, так от скуки-то, на пенсии сидя, человеку бог знает что может в голову прийти! Он же от безделья как балованный ребенок становится!..
Пока Колотилина все это произносит, Анна Павловна, мелко кивая, соглашаясь, относит табуретку на кухню и скрывается в своей комнате.
Колотилина, уже с полным удовлетворением оглядывает коридор и кухню, удаляется.
Затемнение.
Вспыхивает более яркое освещение, был как бы пролог.
Входят Маша и Анна Павловна.
Анна Павловна. Я не знаю, Машенька, я уже ничего не знаю, не понимаю в этой их жизни ни одного слова…
Маша. Ладно. Это я сама завтра… Когда я ехала в поезде, тетя, то все два дня меня терроризировали новые русские, старые русские, чеченцы, фолклендцы, жители Мальдивских островов – все требовали телефончик, телефончик, телефончик! Но я никому не дала ваш номер. Ни одному индусу.
Анна Павловна. И правильно! И не надо никому давать! Потому что соседи ругаются. Ах, Машенька, твоя мама…
Ставит чайник на газ.
Маша. Моя мама была в таких слезах, когда провожала меня, в таком дезабилье… Вы случайно французский не зацепили по молодости лет?
Анна Павловна. Французский? Какой французский? Язык ты имеешь в виду? Маша. Да, конечно. Вам известно такое словцо – дезабилье?
Анна Павловна. Нет, Маша. Мы уже изучали немецкий.
Маша. То, что пригождается, то и надо изучать. Вожди мудры! Мудры чадры! Ветры кудры!
Анна Павловна. Что ты?.. О чем ты говоришь?..
Маша. Репетирую. (Пауза.) Надо бы знать, тетя, такие вещи. Театральный институт, то бишь академия, здесь один-одна. Как река Нева. Правда, я слышала, что здесь еще Невки есть, Большие, Малые – целая семейка. Так. Значит, эту квартиру населяют люди. Почему я их не вижу? Кто они?