— Нам обещали ответы, сколько еще
раз мы должны услышать: «Подождите», прежде чем получим их? —
рявкнул Марк.
Каждое слово звучало громче
предыдущего и все более хлестко, но под конец голос сорвался.
Музыкальное прошлое научило прекрасно владеть им, и Марк знал, как
вложить верную тональность и интонацию. Ничего не выдавало, что это
спектакль, в котором даже не хочется участвовать — просто усталый
человек, столь растерянный, что страх превратился в ярость.
— Я не поеду в город, пока вы не
расскажете, кто вы! — Алена высоко подняла плечи и упрямо задрала
подбородок, но по взгляду было ясно, что надолго ее решимости не
хватит.
— Будем стоять посреди дороги и
пререкаться? Я же сказал, вам все объяснят на месте. Наша работа —
сопроводить вас, и с этим мы почти закончили, — Зейн хмурился.
Растеряв всю свою радость и
нетерпеливость, Вадим потребовал:
— Мы и так едем дольше, чем
планировали, нам нужен отдых! Нормальная еда, из чистой посуды!
Там, — парень ткнул пальцем в сторону ровных беленых домиков,
вплотную подступающих к Альте. — явно найдется где посидеть,
поговорить и поесть. Давайте!
— Хорошо, — процедил Зейн, помедлив
с ответом. — Немного времени у нас есть, — он двинул ортора
вперед.
«Осталось всего ничего», — с
раздражением подумал Марк. Он полагал, после его требования стражи
бросят пару хлестких слов, может быть, даже угрозу, люди замолчат и
поедут дальше. Согласия он не ждал, оно казалось нелепым — молчать
неделю, но согласиться на разговор перед самым городом? А если это
было сделано специально? Но и такой расклад казался
бессмысленным.
Процессия двинулась в указанную
сторону. Деревня явно считалась зажиточной: дома — в два этажа,
каменные, рядом — цветники, улицы — мощеные. Здесь не пахло
подгнившими овощами, навозом и дешевым алкоголем, во дворах не
сушилось белье, не было ни детей-оборванцев с палками вместо
игрушек, ни пьяниц, смотрящих по сторонам мутными взглядами.
Таверна встретила запахами
картофеля, свинины и чеснока. Марк удивился шуму: звучало столько
голосов, словно внизу собралось не меньше ста человек — слишком
много для такого маленького помещения. Крики, похабные шутки, стук
пивных кружек, царапанье ложек по тарелкам — все сплелось в единый
клубок.
Сквозь толпу пробилась официантка —
раскрасневшаяся девушка, которая судя по виду зарабатывала
обслуживанием не только столиков.