– Бедняжка мисс Тейлор! Жаль, что она приглянулась мистеру Уэстону!
– Не могу с вами согласиться, papa. Мистер Уэстон – человек превосходный. Он добронравен, учтив и заслуживает хорошей жены. А мисс Тейлор? Неужели вы бы желали, чтобы она навеки осталась здесь терпеть мои причуды, когда могла бы иметь собственный дом?
– Собственный дом? Много ли ей от него проку? Наш в три раза просторней. А ты, душенька, никаких причуд не имеешь.
– Мы ведь станем часто навещать Уэстонов, а они – нас! Будем видеть друг друга каждый день! Начать следует нам: мы должны в ближайшее же время нанести новобрачным визит.
– Но, душенька, разве по силам мне такой путь? До Рэндалса далеко, мне и половины не пройти.
– Никто не говорит, papa, чтобы вы шли пешком. Мы, конечно же, поедем в экипаже.
– В экипаже? Джеймс не захочет его закладывать ради столь незначительного расстояния. И где быть бедным лошадкам, пока мы в доме?
– Их отведут в конюшню, papa. Вы же помните, что мы с мистером Уэстоном обо всем вчера договорились. И о Джеймсе не беспокойтесь: он охотно повезет нас в Рэндалс в любое время, ведь его дочь служит там в горничных. Я даже сомневаюсь, уговорим ли мы его поехать куда-либо, кроме Рэндалса! Это ваша заслуга, papa. Никому и в голову не приходило нанять Ханну, пока вы ее не рекомендовали. Теперь Джеймс очень обязан вам за то, что вы устроили дочку на такое славное место!
– Я и сам этому рад. Не хотелось бы мне, чтобы Джеймс думал, будто мы его не ценим. А из девушки, наверное, получится отличная служанка. Она учтива, при встрече со мною всякий раз приседает и справляется этак любезно о моем здоровье. А когда ты приглашала ее в наш дом шить, я заметил, что она не хлопала дверью и поворачивала ручку как полагается. Да, прекрасная выйдет горничная – утешение для бедной хозяйки, которой приятно будет иметь рядом знакомую душу. А Джеймс, навещая дочку, станет привозить известия о нас. От него мисс Тейлор всегда узнает, в добром ли мы здравии.
Не щадя сил, Эмма поддерживала в своем папеньке бодрое расположение духа. Прибегнув к игре в триктрак, она надеялась кое-как скоротать вечер с отцом и отвлечь от огорчительных мыслей себя самое. Игральный столик принесли, но надобность в нем отпала, ибо вошел посетитель.
Мистер Найтли, рассудительный джентльмен лет тридцати семи или восьми, не только был давним и близким другом Вудхаусов, но даже состоял с ними в родстве как старший брат мужа Изабеллы. Жил он примерно в миле от Хайбери, приезжал часто и всегда встречал радушный прием. Однако сегодня хозяева обрадовались ему еще более обыкновенного, так как приехал он прямо из Лондона, от их общих родных. После нескольких дней отсутствия мистер Найтли вернулся домой к позднему обеду и теперь прибыл в Хартфилд сообщить, что на Брансуик-сквер все здоровы. Приход гостя на какое-то время приободрил мистера Вудхауса – мистер Найтли своей веселостью благотворно влиял на старика. Получив обстоятельные ответы на свои бесчисленные вопросы о «бедняжке Изабелле» и ее детках, хозяин с благодарностью произнес: