– И диапазон ответов от «За любые деньги, которые могу себе
позволить» до «Не пойду, даже если мне заплатят» или «Не пойду,
даже бесплатно». И вы легко вычислите ожидаемый коммерческий успех.
Не забудьте, что мне надо заработать двенадцать миллионов долларов,
как минимум. И не за десять лет, а года за два. Мне неинтересно
полжизни горбатиться на госпожу ЫнДжу.
– Суд ведь по вашей просьбе назначил мне такой гигантский
штраф?
Главное, заговорить, а потом неожиданно спросить. Вот тогда по
рецепту от Булгакова и получаю ответ. И ловлю, ловлю подпрыгнувшую
встревоженную истину со дна глаз. С-сука, точно она! А я ведь
наудачу выстрелил, буквально на звук.
– Госпожа СунСиль, больше никогда не играйте против меня, ладно?
– Говорю очень ласково. Встаю, иду к двери, требую выпустить.
Охрана открывает. Выхожу. И якобы машинально закрываю дверь за
собой. Шепчу криком, в неслышимом диапазоне «Мульча, родная,
давай!!!». За спиной через дверь пробивается истошный визг, полный
хтонического ужаса.
– Ненормальная, – хладнокровно пожимаю плечами и отхожу в
сторону.
Охрана только через минуту, втянув выпученные глаза на место, с
белыми лицами осторожно открывают двери. Заходят. Через секунду
одна выскакивает и мчится по коридору. Вздохнув, – и чего такой шум
разводить, – чапаю обратно самостоятельно. Не хотят конвоировать,
сам дойду.
Время действия: тринадцатое марта,
ужин
Место действия: загородный дом
семьи ЧжуВона
– Как у тебя дела, внучка? – МуРан уделяет внимание ХёБин. Кроме
неё и постоянно присутствующих никого больше нет. За столом ещё муж
МуРан и ИнХе, которая давно стала приложением к МуРан.
– Нормально, хальмони, – отвечает ХёБин. – Почему ты вдруг
спрашиваешь?
– Вижу, что задумчивая, – начинает МуРан, – поневоле начинаю
опасаться, вдруг «Проклятие Агдан» начинает действовать и на
нас.
– Хальмони, опять ты со своей мистикой! – Заводит глаза к
потолку ХёБин.
– Так поневоле задумаешься, – хмыкает МуРан, – компьютер не
очень люблю, но решила найти ту ачжуму, которая кошелёк Агдан
подбросила. Помнишь?
– Имя не помню, а что? – Поневоле ХёБин заинтересовывается.
– Нечего таких помнить, – ворчит МуРан, – померла она
недавно.
– Что тут удивительного? Она же вроде серьёзно болела?
ИнХе поджимает губы. Всегда так делает, когда заходит разговор
об Агдан.