Потом меня накрыло всепоглощающее чувство единения с женщиной, затягивающее в омут бессознательного восторга. Все проблемы пугливо спрятались. Были только я и она, две живые сущности, сливающиеся в экстазе в неделимое целое и рассыпающиеся на миллиарды огоньков вселенского восторга.
Марианне неожиданно срочно потребовалось в купальню, и она, выскользнув из моих объятий, скрылась за дверью. Мне было так спокойно и уютно, что я опять уснул, не дождавшись её.
Ощущения реальности пришло с лёгкими прикосновениями тонких пальцев, щекотавшими мне подбородок и щеки. Где-то вдали звучал нежный голос. Мне что-то рассказывали и о чем-то спрашивали, я угукал невпопад. С трудом заставил себя открыть глаза и понять, где я, и кто со мною рядом.
– … а Зула и говорит, – «Вот попробуешь, тогда поговорим». А я не верила. А теперь верю. А что означает «солнышко»? А?
– Ну, есть же солнце, а от него солнышко, – сонно пояснил я и понял, какую ерунду несу. Местное светило, вроде бы, зовётся Ясмин.
– Солнце? Это что?
– Звезда такая. Очень красивая. Забудь.
– А-а, – задумчиво промурлыкала девушка и, помолчав, добавила, – тебе со мной хорошо?
– Конечно, раз я ещё тут.
– И мне спокойно, впервые за столько лет, как когда-то давно, в детстве. Спасибо тебе.
– Да на здоровье, – я прижал девушку к себе, поцеловал в губы, – тем более, я ничего для этого не делал.
– Так уж и ничего? – Марианна лукаво улыбнулась и прильнула ко мне, – ты знаешь, у меня теперь есть семья. Ты, Зула, Лизка, Флора. Я впервые осознаю это, а ты? Ты чувствуешь?
– У меня много обязательств, привык. Извини.
– Бедняжечка ты мой, – девушка погладила меня по голове, – у тебя и правда, столько забот.
– Это да. И одну из проблем нужно решить немедленно.
– Какую?
– Сексуально ориентированную! – ответил я, привставая и стаскивая с девушки одеяло. Она тихо ойкнула, стыдливо пытаясь руками прикрыть своё обнажённое тело, но, увидев мой взгляд, приподнявшись, обняла меня, и впилась в мои губы долгим поцелуем. Время в очередной раз дало сбой, остановившись…
Сходив в ванную или, как тут принято говорить, купальню, и ополоснувшись холодной водой, я окончательно пришёл в себя. Одеваясь, я незаметно наблюдал за Марианной, с блаженным выражением лица лежавшей на супружеском ложе. Она была похожа на прекрасный, но измятый цветок.