Ко мне подошло восемь офицеров,
четыре лейтенанта, два капитана, один майор и даже один
полковник.
Они были выше меня по званию, но
только что из плена, а я в самой правильной форме, поэтому права
качать не пытались, по крайней мере пока.
- Прошу вас всех очень коротко
рассказать где и как вы попали в плен. Я не собираюсь вам
предъявлять никаких обвинений, - быстро добавил, увидев
помрачневшие лица товарищей, - а для лучшего понимания окружающей
обстановки.
Рассказы офицеров были безрадостными:
всюду бардак, обрыв связи с руководством, потеря управляемости,
паника, большие потери, предательство.
Командиры, рассказывая и слушая,
стали впадать в глубокую меланхолию, поэтому я поспешил пресечь
пораженческие настроения:
- Товарищи командиры, концепция войны
малой кровью на чужой территории, к сожалению, не получилась.
Поэтому приходится обращаться к проверенной тактике отечественной
войны 1812 года.
Враг прет внутрь страны, а
многочисленные партизанские отряды уничтожают линии его снабжения и
коммуникации. В суровую русскую зиму неприспособленный к нашему
холоду враг начнет массово помирать от обморожения.
Лица младшего командного состава
отразили энтузиазм, а их более старшие уже битые жизнью товарищи
умеренный скептицизм.
- Но сидеть и ждать зимы, товарищи
командиры, нам, как военным, нет никакой возможности. Создавать
партизанские отряды и бить врага здесь и сейчас вот наша
задача.
Полковник нахмурил брови:
- Надо прорываться к своим. – и стал
буравить меня суровым слегка безумным командирским взором.
Тут меня накрыло жутким гневом:
-Вперед и с песней. – сказал я с
усмешкой. – Только сначала у немцев отберете то оружие, которое вам
вручили родина и партия. – я похлопал по ППД, показывая, что в
отличие от бывших пленных, я свой ствол не терял (на самом деле уже
трижды, но кому какая разница).
Вместо того чтобы прийти в себя и
притихнуть, полкан налился кровью как борщ от шеф-повара, подскочил
ко мне и заорал, плюясь слюной :
- Да я тебя… я тут старший по званию…
сдать оружие… под арест… - он захлебнулся, получив короткую очередь
из ППД в солнечное сплетение.
Офицеры в страхе отскочили от меня, а
остальные солдаты всколыхнулись и встревоженно загомонили.
Я, надсаживая глотку, гаркнул во всю
мощь легких (благо мы были довольно глубоко в лесу):