— Нельзя! Ваши товарищи работают и никто не ноет, что им
холодно!
Лицо Саши приобрело задумчивое выражение:
— Слушай, секретарь... Вот мне, к примеру, пятнадцать лет. Кате
шестнадцать. Соображаешь, к чему я клоню?
— К чему?
— Ты Кодекс законов о труде когда-нибудь в руках держал?
— При чём здесь это?
— При том, что в нашей стране лица, не достигшие восемнадцати
лет, имеют право заниматься физическим трудом не дольше четырёх
часов в день. Это раз! На поле нас выгрузили в половине девятого.
До половины первого я работал наравне со всеми. Это как раз четыре
часа получается. Это два! Катя работала до часу. Этим она нарушила
КЗОТ, но я подозреваю, что неумышленно, из-за незнания. А ты, если
так заботишься о людях, что не находишь времени работать наравне со
всеми, лучше организовал бы ещё пару костерков, чтобы люди могли
подойти и погреться. Это было три!
— Такой знаток законов? — презрительно усмехнулся молодой
человек.
— Интересуюсь... — кивнул мальчишка. — А ещё меня как будущего
врача интересует, какой процент из тех, кто сейчас работает в поле,
завтра побежит по врачам.
— А ты у нас, оказывается, демагог...
Молодой человек сощурился от попавшего в глаза дыма, шагнул в
сторону и продолжил:
— Плохо начинаешь, Кузнецов. Без году неделю учишься, а уже
какие-то права качаешь. Ты ещё даже не студент. Студентом станешь,
если первую сессию сдашь. В чём я лично очень сомневаюсь. Советской
медицине демагоги не нужны...
— Ты за меня не беспокойся. — усмехнулся Саша. — Уж как-нибудь и
с первой сессией справлюсь. И не с такими проблемами
справлялся.
— Ну-ну... — скептически хмыкнул молодой человек и обратился к
Кате. — Так вы отказываетесь работать?
Катя поднялась на ноги и недовольно проворчала:
— Не отказываюсь я! Погреться просто пришла! Сейчас пойду!
Мальчишка резво вскочил на ноги, обогнул костёр и вытащил из
карманов своего серого ватника плотные шерстяные перчатки. Их он
протянул ей:
— Возьми мои! Они сухие. А свои давай сюда. — он выхватил из её
рук её влажные перчатки. — Я их немного подсушу и в автобусе верну.
Меня утром Иванка собирала. Я упирался, но она мне всё равно две
пары всучила. Как выяснилось, не напрасно. Бери, бери! Я всё равно
больше работать не буду! Они должны тебе как раз впору прийтись. У
нас с тобой руки примерно одинаковые.