–
Дорогие муж и жена. Дорогие гости, – хорошо поставленным голосом вещала женщина, одетая
свадебным регистратором, то есть никак. – Мы рады
приветствовать вас на официальной церемонии
бракорасторжения!
Тощий,
как спичка, муж и точно в противовес ему здоровенная жена смущенно
потупились и спрятали улыбки. Гости, окружившие их полукругом,
засвистели и захлопали, выражая свой нешуточный восторг. Матери
дружно всплакнули от счастья. Отцы гордо подкрутили усы. Свидетели
приосанились.
–
Сегодня, – торжественно продолжила ведущая, – мы собрались здесь,
чтобы констатировать: лодка любви, что плыла по бурному течению
жизни, натолкнусь на скалу из ссор и потерпела кораблекрушение в
бухте Раздора.
Свидетельница глупо хихикнула.
Свадебный регистратор на секунду оторвала
взгляд от папочки с текстом и сурово зыркнула в ее сторону,
взглядом призывая к тишине. Свидетельница закрыла рот ладошкой и
взглядом пообещала держать себя в руках.
Удовлетворенная ведущая повернулась к
основным действующим лицам творящегося абсурда, то есть
праздника.
–
Перед тем как официально разорвать ваш брак и освободить от пудовых
кандалов семейной жизни, я хотела бы услышать является ли это
желание искренним и взаимным… – Взгляд женщины пришпилил
переминающегося мужчину, а голос стал вкрадчивым. – Согласен ли ты,
Аркаша, стать бывшим мужем и гордо нести звание холостяка с
разбросанными по комнате носками?
–
А то ж! – тоненько крикнул тот.
И
его охотно поддержал звериный рев мужской половины гостей. Брат
невесты так вообще вскочил на стул и громко свистнул. Насилу всех
утихомирили.
–
Согласна ли ты, Ириша, стать разведенкой с прицепом и гордо вложить
в свой кошелек скидочную карту в «Красное/Серое»?
–
Аминь, сестра! – воскликнула та, салютуя бокалом.
Иришу в свою очередь поддержали
представительницы слабого пола экзальтированным «уиии!» и жидкими
аплодисментами.
–
Властью данной мне Древотяпским бюро регистрации браков и разводов
объявляю вас свободными людьми.
–
Ура! – дружно грянули гости и выпили на радостях. Я тоже не стала
отбиваться от коллектива и пригубила из фужера, всунутого мне еще в
начале церемонии бракорасторжения.
Жидкость огненным заклинанием обожгла небо,
скользнула в пищевод и устроила пепелище на месте желудка. Я
судорожно закашлялась, хватаясь за горло и в ужасе заглядывая в
содержимое фужера.