Князев, скосив взгляд, благодарно улыбнулся. Ничего не ответил. Затем снова тупо уставился в потолок.
Васин повернул большую рукоятку на дверце и потянул на себя. Четыре нижних полки были заняты уложенными в стопки глухими оперативными делами разной толщины. На верхней – початая бутылка водки, четверть буханки черного хлеба, пара банок консервов и полпалки копченой колбасы. Потянулся аромат. В желудке кто-то стал перебирать камешки, заурчало.
Князев повернул голову на запах. Вытянув шею, принюхался. Увидел, как Васин орудует ножом.
– Вон, у вас даже сервелатик имеется, не то что у нас, простых смертных! А говорите – война! – произнес он с издевкой, осклабился. Но увидев, как резко обернулся оперативник, его поджатые злые губы и выпученные глаза, тут же пожалел о сказанном.
– Это точно… имеется! – процедил Васин еле сдерживаясь, чтоб не подойти к этому детине и не врезать по лыбящейся физиономии. – Но достаю я его не часто! А только чтобы побаловать друзей своих и таких, как ты – помощников! Поскольку дефицит этот я у директора магазина по снабжению ветеранов выпросил. И каждый раз как нарезаю, вспоминаю о тех людях, что здоровье за нас положили. А ты когда закусывать колбаской будешь, так подумай, как помочь жизнь для них спокойную наладить в районе! А заодно и для нас с тобой, и детей наших. Понял?!
– Да не нужна мне ваша колбаса! Это я так сказал! – пошел на попятную Князев. Лицо его стало пунцовым, словно оплеуху он все же словил. – Морали читают… Могу и без нее выпить!
Васин положил нож на сейф. Взялся рукой за узел галстука и, повертев головой, опустил его вниз, освобождая шею. Ему тоже стало жарко.
– Положим, без колбаски выпить сможешь, а вот без спокойной жизни не получится! А я тебе гарантирую ее только в единственном случае – если будем в одной упряжке… Ну, в общем, ты меня понял. И больше не вынуждай, а то я и обидеться могу!
Раскладывая на листок писчей бумаги тонкие кругляшки колбасы, Васин подумал, что про войну он сказал очень точно. Но не до конца. Не мог же он рассказать, что по окопам его и сотоварищей стреляют все кому не лень. И если от бандитских пуль он с однополчанами отстреливается аналогичным образом и даже с каким-то ковбойским залихватским азартом, то от пуль начальства и кучи проверяющих приходится только по возможности уклоняться. Периодически специально подставлять не самую жизненно важную часть тела. Получать легкие ранения в виде замечаний и выговоров, чтобы не потерять главное здоровье. А затем от нервотрепки укрыться на больничный, отлежаться дома. Как в военном госпитале. Через неделю снова вернуться в строй.