Это внутреннее чувство. Нерациональное. И не избавят от него ни защита Андрея, и ничего в этом мире. Я только в него верила, только за его спиной знала, что все будет хорошо. Он был моим гарантом, моим всем. Моей жизнью…
Позади раздался шорох и я подняла голову. В квартире давно стемнело. В кухню немного попадал свет с улицы, а в коридоре совсем темно.
– Кто там? – пробормотала я, щурясь.
Пульс ускорился, но я не слишком испугалась. Я бы услышала, если бы открыли дверь. Просто померещилось.
Но, обхватив себя руками и ежась, я робко вышла в коридор. Можно было включить свет, но я не сделала этого. Ждала, пока глаза сами привыкнут.
Когда-то вот так я ходила по квартире тенью, прислушивалась к звукам. Стояла за дверью комнаты Эмиля и ловила его дыхание. Я его ненавидела, но этот звук наполнял меня счастьем. Пока жил он – жила и я.
Я знала, что зря жду, но… Сколько нас, кто верит, что видел мужа после смерти, ждет его ночами, молит – хоть на минуту приди… хочу тебя увидеть… Мельком в зеркале, отражением в окне, в страшных снах, но приди. И я тоже молила. Боялась и молила.
– Эмиль, – прошептала я. – Это ты?
Тишина. Я бы его голоса так не испугалась, как этой тишины.
Больше не могу ее выносить.
Позвонила охране и плевать, что уже поздно. В нашей квартире везде призраки, на каждом шагу. Смотрят на меня из темных зеркал, углов, отражений в окнах… Я больше не могла быть одна. Хотелось ее развеять чем угодно: толпой, алкоголем, опасностью. Только не думать, как всем сердцем ждала, мечтала, чтобы умерший муж обнял меня в темноте.
– Едем в клуб, – хрипло сказала я. – Подайте машину!
10. Глава 10
Меня трясло, а я даже не замечала.
Распахнула шкаф, глазами пробежала по рядам платьев. Сначала хотела ехать, как есть, но злость подтолкнула к гардеробу. Надо нарядиться. Надо оторваться. Надо все забыть. Почти ничего не подходило, все старое, пыльное: Эмиль покупал наряды не для клуба. Красные платья я отпихнула в сторону и выбрала простое черное. К нему туфли на каблуке. Дымчатые тени, тушь густо – в два слоя, красная помада, я так года два не красилась. Я небрежно расчесалась, схватила сумочку и спустилась, когда просигналила машина. Если охранник что и подумал, вслух не сказал.
– Едем, где были в прошлый раз, – велела я.
«Фантом» сгорел, кроме него клубов я не знаю. Надеюсь, Андрей со своей девушкой выберут другое место. Не хочу их видеть. В таком лихорадочном состоянии лучше остаться одной, чтобы знакомые не видели, как ты сходишь с ума, веселишься, когда сердце обливается кровью.