Также предоставлялся выбор и в усилении вкуса по желанию
заказчика. Кому-то это может показаться странным и не обычным но
другим наоборот именно эта функция придётся по вкусу и удивления не
вызовет вовсе.
Профессор первым делом заказал себе стакан минералки без газа,
но со вкусом лимона и тут же его получил. Жадно и залпом осушив
стакан, Лебединский учтиво пригласил изобретателя жестом руки к
монитору с меню. После этого он сел за стол и заметно расслабился.
На его лице появилась слащавая улыбка а глаза прищурились едва не
закрываясь, от полученного и ещё предстоящего блаженства.
Быстро пробежав глазами по списку напитков, Создатель конечно же
не нашёл в нём те что могли бы содержать в себе спирт. И это было
не удивительно с учётом всей зыбкости пребывания человека на земной
орбите в консервной банке. Здесь ты и так уже – камикадзе. Но всё
же, в отличие от исконных самоубийц во благо великой идеи и
империи, шанс вернуться на землю живым вполне себе имеется.
Оказалось, что всё это время изобретателю нестерпимо хотелось
пить, и это он понял только сейчас. Во рту всё пересохло, и ждать
горячего чая, которого всё же он бы выпил сейчас, не захотелось.
Ткнув пальцем в надпись «Квас», он схватил появившийся под экраном
стакан и залпом выпил его.
Глубоко вдохнув и вытерев губы рукавом, он ткнул пальцем в эту
же надпись ещё раз. После второго стакана чувство жажды пропало и
по-настоящему захотелось есть. Так что пришлось подробно изучить
остальное меню в поисках блюд похожих на любимые.
Лебединский в это время заказал себе тарелку солянки и ещё один
стакан минералки. Суп пришлось немного подождать. На панели
высвечивалось время, через которое заказ будет готов. Профессор
никуда теперь не спешил, и не глядя на тикающий счетчик, потягивал
воду из стакана мелкими глотками.
Говорить обоим ничего не хотелось. Изобретатель заказал себе
порцию борща с чесноком и сметаной и в ожидании заказа постукивал
ложкой по столу. Имея примитивный музыкальный слух можно было
догадаться о том, что это знакомая, популярная мелодия из его
детства.
- Ну, наконец-то, - заворожено молвил Лебединский, втягивая
ноздрями аромат солянки, - А я уже успел несколько раз за это время
подумать о том, что больше, никогда, поесть не придётся.
После этих слов и воздыханий, профессор забрякал ложкой, не
сильно заботясь о застольных приличиях. Сухие галеты чёрного хлеба
смачно хрустели под его зубами вперемешку с супом.