– ...Стало быть, лет через пятьдесят из шлюзового отсека сделаем
барбекюшницу, – перебил его командир отряда немедленного
реагирования. Все засмеялись. Инженер тоже улыбнулся и резюмировал
свой доклад:
– Господа, ресурсов корабля хватит на долгие годы. Несколько
поколений, по самым скромным подсчетам, смогут жить и работать на
«Магеллане».
– А как насчет пассажиров? – поинтересовалась девушка-пилот.
Ответил сам капитан:
– Пассажиров пока будить нет резона. Для них, собственно, ничего
не изменилось. Времени в их измерении как бы и нет. Их можно
разбудить завтра, а можно и через пару сотен лет. Они знали, на что
шли, когда укладывались в криокапсулы. Разбудим, когда будем
уверены в том, что сможем прокормить всех. Вопросы?
Вопросов не было.
– Принято единогласно. О системах вооружения беседовать нет
смысла. За время полета мы ни с кем не воевали, стало быть, все под
завязку. Слово предоставляю руководителю отряда немедленного
реагирования.
– Надо бы название должности сменить, – посетовал поджарый,
коротко стриженый мужчина в старом комбинезоне, выкрашенном в
камуфляж под раритетный стиль милитари. – Слишком уж громоздкое
звание.
– Сократим до аббревиатуры, – согласился капитан. Мне даже
показалось на мгновение, что он улыбнулся.
– Итак, – начал руководитель ОНР, – у меня есть все основания
считать, что больше информации, нежели мы имеем сейчас, нам с
орбиты не добыть. Предлагаю высадку разведывательной группы в
составе трех подразделений. Высадка будет осуществлена тремя
посадочными модулями в трех точках планеты. Выберем самые
густонаселенные районы, высадимся и уже на месте разберемся, что к
чему.
– Пилоты челноков, – обратился командир, – есть ли какие-нибудь
препятствия для выполнения маневра посадки?
– Никак нет! – отрапортовала та же девушка, что спрашивала о
судьбе пассажиров.
– Тогда, раз больше нет возражений… – продолжил капитан. Тут я
поднялся с места, опасаясь, что мне так и не дадут слово.
– Товарищ капитан, разрешите обратиться!
– Докладывает начальник медицинской службы, – представил меня
капитан. Я прошел в центр кают-компании и жестом вызвал из воздуха
голокарту.
– Господа, – начал я, – взгляните на термодиаграмму самых
густонаселенных поселений.
Все уставились на увеличенное изображение одного из поселений,
выбранных мной неслучайно. Двести лет назад в этом квадрате была
Москва.