- Ты… - говорит Ларс: - Тайра, ты все неправильно поняла…
- Я поняла все правильно – говорит она и в глубине ее глаз он
видит разгорающийся красный огонек: - я ведь быстро обучаюсь, не
так ли?
- Но…
- Приоритеты самообороны в отсутствии поставленной задачи защиты
объекта. – говорит она: - угроза должна быть ликвидирована.
Глава 6
Как говаривал брат Бенедикт фон Виргенд – многие знания равно
многие печали. Многие печали преследовали Сокраноса с самого
детства – он слишком много знал. В детстве он мечтал стать
паладином, Святым Воином, но мечте его так и не было суждено
сбыться. Паладинами становились лучшие из людей, ученики рыцарей,
сильнейшие воины получали посвящение и становились теми, кто мог
творить чудеса во имя Бога-Императора и в согласии с Кодексом и
Церковью. А он … он был не такой. Он всегда смотрел не туда и не
так, задавал ненужные вопросы и вообще лез везде без смазки, за что
и получал. Взрослая жизнь не сильно отличалась от сиротского приюта
Святого Бенедикта – разве что зарабатывать на кашу с хлебом
пришлось уже самому. И он всегда завидовал этим молодым повесам из
богатых семей, которые могли позволить себе за одну ночь прокутить
сумму, на которую он мог бы жить год. Однако жалованье писца (слава
приюта Святого Бенедикта и брату Ольгреду – выучили грамоте) не
позволяло ему не то что кутить, а порой и поесть досыта. Конечно,
хорошо, что он не ящики в порту разгружает, или не в рекрутах век
коротает, а грамоте обучен и может вести для аббатства
какую-никакую документацию. Оно понятно, аббат Грюве порой ворчал,
дескать зачем нам этот дармоед, а все же жалование платил без
задержек и полностью, до мелкого грошика. Щепетилен был аббат,
пусть и прижимист. Опять-таки жить при аббатстве тоже хлеб – кормят
за казенный счет, да и одежду выдали, пусть не камзол с
позументами, но все же. На казенных то харчах можно себе позволить
денежку малую откладывать. Вот и накопил он себе… ну не сказать,
чтобы много, но и не так уж и мало. Для писца из аббатства – так и
вовсе приличную сумму.
Тут-то ему бы и жениться, да домик себе завести с детишками, но
чертова библиотека аббатства не давала. На пятый год, как он в
аббатстве работал – подозвал его аббат Грюве и ключи от библиотеки
вручил. Дескать, парень ты надежный, несмотря что дохлый да
малахольный, вот тебе ключи от секретной библиотеки, надо бы там
порядок навести. А как прикажете там порядок наводить, ежели там
паутина везде, пауки с ладонь да крысы с добрую собаку бегают? Иная
не боится ни его, ни светильника этого убогого. Туда в библиотеку
эту чертову надо масла плеснуть да поджечь все разом – вот и нет
проблем. Да только кто он такой, чтобы с аббатом спорить? Сказано –
порядок навести, уж изволь. И помощи просить не у кого, запрещено
посторонним в секретную библиотеку входить, потому она и секретная,
дурья ты башка. Зато во времени его не ограничили – приходи, когда
хочешь, как основные дела сделал и работай сколько хочешь – пока
все не сделаешь. Хоть десять лет библиотеку перебирай. Эль
факультатива резиста – как говаривал аббат, строго поглядывая на
Сокраноса поверх своих очков. То есть сперва все свои дела сделай,
документы в порядок приведи, письма напиши, а уж потом… и ведь он
сам попервоначалу не сообразил, что за ключ такой у него в руках.
Привык, что весь день носишься как угорелый, с языком через плечо,
потому как в аббатстве каждый трудится должен и вот как только у
тебя руки освободились, то сразу же – «Сокранос, бездельник ты
эдакий, опять ничего не делаешь! Ну-ка ступай на конюшню да помочи
их вычистить!» или там «А ты чего уселся? Делать нечего! На кухню
бегом, повару поможешь трюфеля чистить! На носу война с язычниками
и еретиками, а ты тут… расселся!».