– Нет, конечно, я всего лишь жалкий и ничтожный хлевный, – немного смутившись, ответил Драгомир.
– Спасибо, спасибо тебе. – От переизбытка чувств Тимофей обнял Драгомира, уткнувшись лицом в его соломенную бороду.
– Ну ладно, ладно, чего уж там. – Совсем уже смутившись, Драгомир похлопал мальчика по спине.
Тимофей снова обратился к маленькому поросёнку, который уже с трудом поднимался на трясущиеся ножки. Домослав протянул руку, чтобы помочь ему, но Тимофей его опередил, подхватил поросенка, прижал к себе и крутанулся на месте. Радость переполняла мальчика настолько, что грозила выплеснуться наружу, поглощая всё вокруг.
– Спокойнее, спокойнее, – осадил его домовой. – Так ты снова разбередишь его рану.
Тимофей тут же поставил поросёнка на пол, и тот неуверенно застучал своими маленькими копытцами.
– Всего несколько дней назад я был совершенно обычным мальчиком, – с чувством произнес Тимофей. – Ну, почти обычным, – тут же поправился он. – А теперь!
– Разве что-то изменилось? – поинтересовался домовой.
– Я познакомился с вами, видел души моих друзей, леший помог мне добраться до дома! – начал перечислять Тимофей.
– Прямо до самого дома? – удивился Драгомир.
– Не совсем, конечно, до самой опушки, – пояснил Тимофей.
– А-а, а я-то уж подумал… – несколько огорченно протянул Драгомир.
– Что подумал? – удивился Тимофей. – Вероятно, леший не хотел, чтоб его увидели.
– Не обольщайся. Если леший не захочет, его никто не увидит, – тут же пояснил Домослав, а Драгомир завалился на спину от смеха.
Их отвлёк жалобный поросячий «хрюк». Поросёнок холодным мокрым носом ткнулся Тимофею в ногу, стараясь привлечь его внимание.
– Чего он хочет? – не понял мальчик и погладил жалобно похрюкивающего поросенка.
– Есть он хочет! Чего же ещё может хотеть ребёнок в таком возрасте?! – Драгомира явно возмутила Тимофеева неосведомленность.
– Попробую попросить молока у мамы, – решил Тимофей и вышел.
– Парнишка неплох, совсем неплох. – Размышляя вслух, Драгомир взял поросёнка на руки. Поросёнок грустно всхлипнул и попробовал пососать его палец. – Но его судьба покрыта мраком. Я ничего не вижу.
– Да и никто не видит, – поддержал его Домослав. – Не стоит ломать голову. Жизнь покажет, что к чему.
В это время вошел Тимофей с полной кружкой утреннего, но еще вполне свежего молока.