Тот, второй, был сыном сенатора. Я и тогда не очень-то верил в суд присяжных, потому, не дожидаясь ареста, нанялся на первый же пароход в Европу. Решил стать писателем. Но прежде, конечно, как следует узнать жизнь. Приехав во Францию, пошёл добровольцем на фронт. Никакой идеологии. Плевал я на немцев, французов, англичан и всю их политику. Я хотел узнать войну. Мне хватило одного сражения, чтобы решить, будто я всё понял о войне. Я дезертировал. Отправился в Париж и написал нелепейший роман, который, к моему тогдашнему удивлению и теперешнему сожалению, даже издали небольшим тиражом. Как же я был горд собой! После выхода книги мне казалось, что теперь меня непременно станут узнавать на улицах. Не узнавали. Я купил свой роман, перечитал его, и разочарованию моему не было предела. Что ж, решил я, напишу ещё один.
Вместо этого угодил на каторгу.
Когда док Сезар вытянул меня с того света, я не сомневался, что моё время пришло. Наконец я отлично знал всё, о чём собирался написать. Испытал на собственной шкуре приключения, которых хватило бы на десятерых.
И, конечно, в первые дни меня очень вдохновлял Порт-Анри.
Порт-Анри – то самое тихое местечко, о котором мечтает всякий писатель. Писатель говорит себе: когда-нибудь я отправлюсь на славный экваториальный остров, где, сидя под пальмами и слушая крики чаек, сделаю буквами всё, что скопилось у меня в голове.
Ложь.
Никто не написал и никогда не напишет ничего толкового в таком месте, как Порт-Анри.
Я убийца, дезертир, никчёмный писатель, беглый каторжник.
Но худшего своего поступка я так и не совершил.
Семь лет – большой срок. С тех пор как пятнадцатилетним я покинул Иллинойс, я нигде не задерживался дольше, чем на три года.
Я несколько раз порывался уехать с Гуанахани. И без сомнений был готов расстаться с Валери. Когда она сказала, что беременна, я решил: пусть родит. Увижу своего сына и уеду с памятью о нём.
Но, взяв на руки маленького Никки, я понял, что никогда его не оставлю.
Валери открывает глаза.
Я говорю:
– Валери, помнишь, что сказал падре Анхель, когда мы с тобой венчались?
– Много чего сказал. Падре если уж начнёт говорить, так его не остановишь.
Ох, не с того я начал. Падре Анхель для Валери не авторитет. Старик любит заложить за воротник, но пить совсем не умеет. Нет лучше способа разочаровать женщину.