– Третьего он убил моей рукой.
Ками говорит это сухо, буднично. Ни капли эмоций.
Она осторожно снимает с себя крест.
– Не двигайся, – говорит. – Замри. Он не запрещал мне приходить к тебе. Не запрещал дарить тебе подарки. Наклони голову.
Я слушаюсь. Давно научился не перечить безумцам. Ками надевает шнурок с крестом мне на шею. Шёлк её перчаток щекочет мои уши.
Она крепко берёт меня за запястья. Наклоняется к моему уху. Шепчет:
– Не вздумай прикасаться к кресту, если не хочешь умереть прямо сейчас.
– Снова магия?
– Нет, глупый янки. Всего лишь яд. Если попадёт в кровь, убьёт за несколько секунд. Взрослого или ребёнка. Подумай об этом, мистер Феллоу. Подумай как следует. Ты ни за что не сможешь убить Анри. Но, если ты убьёшь своего сына, Анри останется в нынешнем теле. И умрёт. Если это случится, они будут свободны, понимаешь? Все его прошлые жертвы освободятся. А он отправится на их место.
– Не шути со мной, женщина. Я не стану убивать своего сына.
Она внимательно смотрит мне в глаза, точно пытается разглядеть за ними содержимое головы. Я знаю этот взгляд. Я и сам так смотрю на людей.
Читай, женщина. Мне нечего скрывать.
Она отпускает мои запястья. Говорит с сожалением:
– Нет, ты не станешь.
И через мгновение её уже нет. Только скрипит замок на двери. Порт-анрийские женщины всё равно что тропические ночи. Появляются, когда меньше всего ждёшь. Исчезают раньше, чем ты успеешь их понять.
Я мотаю головой. Может, она и не приходила? Машинально тянусь к кресту и тотчас отдёргиваю руку.
Я неплохо ориентируюсь во времени, когда трезв. Этому научил меня Адский остров. Время можно измерять дыханием, сердцем, шагами часовых.
Дверь снова открывается через полтора часа после ухода Ками.
Хмурый кайман говорит, чтобы я шёл за ним.
Мы долго плутаем по коридорам, спускаемся по лестницам вниз, снова поднимаемся. Эту крепость строил безумец.
Я почему-то уверен, что сейчас увижу короля. Газетчики описывают его как доброго ребёнка. Очень вежливого и предупредительного. Наверняка Анри мягко поинтересуется, зачем я устроил всю эту чехарду с похищением сына. Представления, не имею, что я ему отвечу. Чувствую себя полным идиотом, если честно. Гораздо хуже, чем в тот вечер, когда ажаны обвинили меня в убийстве старика, а я мямлил им что-то про роман и вдохновение.