– Ну, допустим, мы все же решим поставить ваш опыт. Как же мы это сделаем?
– Не имею ни малейшего представления! Может, вы дадите мне указания? Ведь вы, в отличие от меня, образованны в достаточной степени, чтобы соответствовать образовательному цензу.
– А в книгах случайно о том не сказано?
– Весьма надеюсь, Деникин! Весьма!
Ершов вывел на листе бумаги большую цифру «1», и ниже – букву «В». Судя по почерку, в гимназии он числился самым прилежным учеником.
– Капитан Вагнер, предположительно, пропал еще осенью. Так и запишем – октябрь месяц, 1906 год. Что еще мы знаем? Писем пока не касаемся.
– В его доме работала каторжная прислуга, связанная с нынешними беглецами.
– Верно! И мы ими непременно займемся. Точнее, лично я, как вы и приказали, а вы тем временем навестите его превосходительство.
– С осени в городе ходят разговоры об отъезде инженера к государю. Источник их неизвестен.
– Пока неизвестен! Да, запишу. А еще отметим, что Вагнер руководил строительством участка железной дороги, ныне замороженным в связи с затруднениями технического толка до его возвращения.
– Инженер был очень дотошным начальником. Стремился знать все в мелочах, в том числе за пределами своих полномочий. Он слыл высокомерным, неприятным, нелюдимым человеком. Вечера проводил дома, общество не посещал, в карты не играл.
– Ответственный, принципиальный, честный офицер и добродетельный семьянин. И почему мы так упорно говорим о нем в прошедшем времени? Это не более, чем гипотеза.
– Складывалось впечатление, что он за всеми наблюдает.
– Да-да, и оно не обмануло.
– Тем не менее, пост Вагнера не позволял допустить мыслей о том, что его труд и персона способны заинтересовать государя лично.
– Мы ясно видим, что в городе догадывались о его истинных задачах.
– И потому он так тщательно спрятал свои бумаги между досками за стеной, да еще и в укладке с двойным дном.
– Действительно – он вряд ли предполагал, что кто-то из его гостей окажется способен не только видеть сквозь стены, но и столь поспешно их разрушать. И, по правде говоря, даже я не ожидал, что вы одним лишь ударом ноги обратите укладку в труху.
– Вы меня недооценили.
– Прежде, чем растоптать ее, вы могли позволить хотя бы взглянуть на тот хитрый замок. Но, впрочем, сделанного не воротишь. Итак, переходим к главному. Рубаха, спрятанная под половицей.