Мягкий свет освещал внутреннее убранство знакомых, но уже
благополучно забытых старых развалин. Через пролом в крыше моросил
слепой дождь. Понятно, что Ярослав лежал прямо под проломом. Статуя
ящерочеловека одиноко стояла на своем постаменте. Страхи прошли.
Радостно захохотав, Ярослав подошел к каменной фигуре.
— Так это от свидания с тобой мне такие глюки приснились?!
Ничего не скажешь, силен, силен... — В речи Ярослава
отсутствовало всякое почтение. Страшный и тяжелый сон надо
переживать со смехом, глумясь над своими страхами.
На волне этого радостного энтузиазма Ярослав отвесил ящеру
щелбан. Реакция не заставила себя ждать. Стремительное движение еще
мгновение назад неподвижной каменной руки — и правая
конечность Ярослава зажата, как раньше шея, в жесткий захват.
— Я тебе, кажется, имя обещал, щенок?
Сайгал!! — прозвучало в голове Ярослава знакомое шипение.
Враз ставшие ледяными губы тщетно силились издать хоть какой-то
звук. — Налагаю на тебя твое Истинное имя. Будь его
достоин, сайгал!
По окончании речи вторая рука статуи перехватила правую руку
Ярослава повыше запястья. Сомкнулись пальцы. До ноздрей Ярослава
донесся запах паленого. За запахом пришла боль. Уже напрягшиеся в
преддверии крика мышцы лица холодной струей расслабили новые слова
статуи:
— Закричишь — умрешь!!
И Ярослав молчал, поверив безоговорочно. Адская боль от
обугливающейся в месте захвата руки разрывала натянутые канаты
нервов. Но он молчал. Кровь текла из прокушенной губы. А статуя с
безмолвной усмешкой скалилась в лицо.
В поисках выхода мысль разрывала тенета боли и перебирала сотни
вариантов. Выход должен был быть, и он нашелся.
«Если это все явь, то явью был и сон!!» — Сознание
ухватилось за эту мысль, как за последнюю надежду. Внутренний взор
заученно скользнул в глубь сознания, и опять навстречу ему хлынула
Вселенная. Но все это было уже привычно. Уснувшая было память
услужливо подавала готовые варианты действий. Внутренний взор
рванул к раненой руке, и чувство отрешенности, традиционно
охватывающее адептов Сат’тор, чуть не дало трещину. В руке
творилось нечто невообразимое. Естественные потоки энергий
оказались оплетены необычайно агрессивной субстанцией. В некоторых
местах основные внутренние каналы были разорваны, и было совершенно
непонятно, с какого конца следует браться за дело. И уже бесполезно
было обрывать алчущие ростки чуждых энергетических потоков. Ярослав
явно не о такой практике мечтал.