– Он мой отец.
– А еще он тот человек, который выгнал тебя из дома.
Уголки ее губ дрогнули, прежде чем она отвела глаза.
– В ту ночь мы все были во власти эмоций, – тихо проговорила Джоди. – Тогда было сказано и сделано многое, о чем позже можно было только пожалеть. Настало время простить старые ошибки и жить дальше.
Стергиос приподнял бровь, услышав явно отрепетированный ответ.
– Думаешь, Грегори жалеет о том, что сделал? Думаешь, он хочет, чтобы ты его простила?
Джоди замолчала, затем посмотрела на отца, оживленно беседующего с гостями.
– Я могу говорить только за себя.
– Тебе не приходило в голову, что события той ночи как-то странно совпали с одной датой? – Стергиос скрестил руки на груди. – Он исключил тебя из своей жизни, когда тебе исполнилось восемнадцать лет.
Джоди бросила на него ледяной взгляд.
– Меня выгнала Маири. Это ее дом, и мой отец вынужден был с ней согласиться.
– В то время Грегори уже не получал алименты на тебя от твоей матери.
Стергиос говорил тихо, однако это не смягчило удар.
Джоди поджала губы:
– Ты считаешь, что отец терпел меня только из-за денег?
Стергиос не сомневался в этом. Получив полную опеку над Джоди, Грегори постоянно отсылал ее в частные школы. Пока дочь была далеко, он забывал о ее существовании. Каждый раз, когда ее исключали из очередной школы и она возвращалась в поместье, Грегори сразу давал ей понять, что это временно.
– Он не избавился от меня, как только у него появилась возможность. И восемнадцать мне исполнилось не в тот день, – напомнила она. – Если бы это было правдой, он выгнал бы меня несколькими месяцами раньше.
Стергиос знал, что причинил ей боль. Джоди не подавала виду, держалась гордо, ее голос был холодным и уверенным, но пухлые губы дрожали. Это не доставило ему никакой радости. Однако он не мог ослабить напор. Она должна уехать. Необходимо нанести победный удар.
– Всем известно, что Грегори хотел стать отцом, чтобы потом жить на алименты.
– Да, я слышала, что говорили на судебном процессе за право опекунства.
Джоди спустилась с последней ступеньки и направилась к гостям.
– Зачем тебе налаживать отношения с человеком, которого интересуют только твои деньги? – бросил ей вслед Стергиос.
На ее лице застыло выражение холодной учтивости.
– Мой отец женился на Маири из-за ее денег. Она согласилась на брак, потому что он неплохой спутник жизни. К тому же он не представляет опасности для ее богатства – в отличие от твоего собственного отца.