К’ирсан тихо сидел, подперев щеку сжатым кулаком и прикрыв
глаза. Его любимый столик располагался недалеко
от небольшой сценки в глубокой стенной нише. Легкое
дрожание огней старого светильника словно бы ласкало
утомленную душу человека. Вообще это место не пользовалось
большой популярностью в трактире – все предпочитали либо
открытые, ярко освещенные столы с приставленными лавками,
где удобно сидеть дружными компаниями, либо закрытые кабинеты
для любящих уединение обладателей более толстых кошельков.
Этот же обособленный, но в то же время
расположенный на виду столик не любил никто.
А К’ирсану только это и надо было. Резкие слова песен
заставляли откликаться осколки его былого «Я», казалось, давно уже
погребенные под цинизмом и ненапускной жестокостью.
Они будили воспоминания, заставляли почувствовать себя тем,
прежним, который не убивал ради собственной жизни,
не избивал осмелившихся не подчиниться… слишком много
«не». Жизнь изменилась, и он стал другим, но ведь так
хочется вернуться назад! И вот теперь капрал приходил сюда
каждую увольнительную и вслушивался в мрачные переливы
песен, уносясь мыслями в невообразимое далеко.
Именно здесь, отгородившись ото всех остальных ширмой своих
мыслей, он вспоминал – вспоминал отца, маму, брата
и сестру. В этом мире он уже начал их забывать, забывать
себя. Даже собственное имя уже казалось чем‑то чужим, инородным.
Он слишком врос в этот мир, оставаясь при этом
нелюдимым одиночкой. Опять всплыл в памяти недавний разговор
с Терном…
– К’ирсан, я тебя не понимаю. – После
обычной ночной тренировки они сидели на краю плаца
и отдыхали. – Чего ты хочешь всем этим добиться? Чего ты
вообще хочешь от жизни? – В голосе товарища звучало
искреннее недоумение.
К’ирсан удивленно вскинул брови, но, вспомнив
про неспособность Терна видеть во тьме, спросил:
– Знаешь, вообще‑то это я тебя не понимаю. Что ты
имеешь в виду?
Согнар шмыгнул носом и пояснил:
– Ты не знаешь, зачем живешь. Пойми, у всех
пришедших в легион были на то свои причины,
и у каждого есть далекая, окутанная туманом и, возможно,
никогда не достижимая цель. А у тебя ее нет.
Ты тренируешься как проклятый, ты замордовал свой
десяток до умопомрачения, так что они боятся вздохнуть
без приказа, а зачем все это… Никто не понимает!
Терн сделал паузу, ожидая хоть какой‑то реакции со стороны
Кайфата, но тот молчал.