– Я не имею права стрелять в офицера армии США!
– А он в вас?
Полковник пошевелил пальцами правой руки и вытер их о штанину. Чинганчгук увидел, как напряглась и сразу же ослабела под туго натянутым мундиром лопатка Дадли.
Внизу грохнул еще один выстрел. Пуля ударилась о землю в нескольких сантиметрах от ноги Чинганчгука. С десяток мелких и острых как иголки камня ужалили босые ноги индейца. Большой Змей молча покосился на полковника. Тот о чем-то сосредоточенно думал. Спешить полковник кажется не собирался – он был в сапогах.
Чинганчгук слегка подтолкнул Дадли стволом «большой собаки».
– Вы что уснули? Мы стоим как две мишени! А если мы ляжем, Джонс тут же обвинит меня в попытке изнасилования офицера США. Стреляйте же в ответ, черт вас побери!
– Я хочу спросить… – голос полковника зазвучал странно глухо. – Там, в форте… Ты был с моей Джойс?
Морщинистая щека полковника маячила возле самого носа индейца и на ней мелко пульсировала синяя, старческая жилка…
Лейтенант Джонс прицелился еще раз. Его физиономия буквально светилась от азарта бильярдного игрока старающегося положить в лузу последний шар.
– Перестаньте, лейтенант! – окликнул его сержант Снок.
Лейтенант нехотя взглянул на него.
– Что тебе, сержант? – грубо спросил он. – Ты понимаешь, что делаешь замечание офицеру?
– Во имя Господа Бога… – начал было сержант.
– Заткнись!
– Послушайте, лейтенант, – заступился за своего друга Малыш Бредли. – Вы, конечно, в праве делать все, что сочтете нужным. Но, честное слово, вы сильно рискуете. В форте наверняка начнется следствие и из нас всех начнут выжимать факты.
– И что же ты скажешь?
– Простите, лейтенант, но это не очень умный вопрос. Нас тут три десятка человек. Кто-то из них скажет в вашу пользу, кто-то нет. Но трибунал – не парламент. Вы хотя бы это понимаете?
Лейтенант Джонс усмехнулся. Прежде чем вложить кольт в кобуру, он выстрелил в воздух…
Полковник вздрогнул и присел. Он не хотел умирать, не узнав правды о своей любимице Джойс. Чинганчгук почесал кончик носа стволом «большой собаки». Если бы полковник Дадли был, допустим, отцом Джойс, то тогда бы он наверняка не совершил нелепого поступка с претензией на геройство и заслуживал бы скорее жалости, нежели презрения.
– Полковник, уверяю вас, Джойс интересует меня точно так же как пьяная драка ковбоев.