– А ты один живешь?
– Вот с животинами и проживаем вместе в этой конуре, буквально полгода назад это была уютная и сверкающая чистотой квартира. Как мама умерла, так все и пошло кувырком. Просыпаюсь с одной надеждой, а засыпаю с новой – ответил Сергей с болью в голосе, и лицо его посерело.
– А твои живы? – переспросил он залетного пассажира.
– Хотелось бы знать, да я никогда их не видел. Моими родителями были воспитатели детского дома. Меня нашли на пороге этого учреждения завернутым в красную женскую куртку, в кармане которой лежали деньги – три тысячи рублей – по тем временам это был серьезный капитал. Еще записка, в которой говорилось, что я потомок княжеского рода и зовут меня Петр Шуйский, по отцу Александрович. Там еще приписка была, чтобы меня окрестили под этим именем. Туда же был вложен золотой крестик и родословный лист со всеми регалиями, гербами и краткой историей дворянской фамилии. Писать всегда интереснее, чем жить, а читать – тем более…Так что я тебе ничего не соврал, играл открытыми картами, правда всё это или нет, я не стал выяснять, но об этом, если захочешь, поговорим позже, – произнес гость, проходя за собаками в кухню.
– Опаньки! – воскликнул он, увидев два холодильника. – Да Вы, сударь, олигарх – не иначе? Если два морозильника, это может означать только одно: у Вас есть что туда класть?
– Один из них сломан и служит шкафом под посуду, – пробормотал недовольный осмотром местных достопримечательностей коллекционер холодильников.
– Да, ничто так не вдохновляет на творчество, как всеми любимые предметы – пустой кошелёк и пустой холодильник. Смысл жизни не в успехе и богатстве, а в самом смысле. Друг мой, да это определенно роскошь: держать под шкаф продуктовый сейф. Не проще ли сдать его на металлолом, по любому раскладу этот вариант более жизнерадостный. А под шкаф на любой помойке можно справить приличную мебель, – как бы приободряя рыжего, промолвил Петр.
– Слушай, откуда ты такой взялся? У тебя мозги правильно заточены, а я даже и не подумал об этом, стоит он тут и стоит, да еще и занимает пространство. Бывало, подыхал с бодуна, а тут под носом фактически живые деньги пропадают, – радостно воскликнул, широко открыв заблестевшие от поданной идеи глаза, владелец собачьей гостиницы.
– Да… Нам с тобой точно по пути. Какой ветер тебя занес в нашу деревню? Но то, что ветер дул в правильном направлении, это точно, – рассмеявшись с напевом, выразил первый раз за все время толковую мысль Золотой. И первая улыбка осветила его солнечно-рыжее лицо, а под приоткрытыми губами сверкнула фикса из «цыганского золота», и стало ясно, почему у него такое погоняло: не только из-за того, что он рыжий, но и за его ослепительный оскал. Еще в кухонном интерьере экскурсанту сразу же попались на глаза пара перекошенных табуреток вперемежку с двумя пластмассовыми ящиками из-под пива, служащими подпорками под «мягкие головы» собутыльников. Явно здесь бывали и бойни, так как в единственном навесном шкафчике было выбито стекло. Да и в стене были видны пробоины, дыра зияла и в оконной раме, от внутреннего стекла осталась только третья часть, мелкие осколки валялись, поблескивая на полу, и никто не собирался заметать следы гладиаторских боев.