— Денис!
— Привет, карамелька! — Кучин неуклюже обнял ее, стараясь не
повредить цветы. А мгновение спустя припал к ее губам своими
теплыми мягкими губами. Вспомнив, в каком потрепанном виде
предстала пред ним, Антонина торопливо отстранилась и спрятала
перепачканные руки за спину.
— Я не ждала тебя сегодня! — смущенно улыбнулась.
Но Денис снова притянул ее к себе, утыкаясь носом в ее
волосы.
— Знаю! — признался он тихо. — Но я жутко соскучился!
В то же время…
Сложно сказать, сколько времени его истязали, требуя код от
сейфа.
Несколько минут или же часов. Он не знал. Не понимал.
С каждым новым ударом все сильнее выпадал из реальности.
Все сильнее закашливался и плевался кровью. Боли он уже… почти
не чувствовал. По крайней мере физической. А вот душа его рвалась в
лоскуты.
И сердце зверски ныло в груди от осознания простой паскудной
истины:
«Предала! Она меня… предала!»
Он отказывался верить, что Анюта – его малышка, его крошка, его
любимая девочка с глазами цвета неба… была заодно с этими
отморозками. Что именно она навела их на него. Что на самом деле
встречалась с ним только ради денег. И что… по ее вине ему сейчас
крошат зубы, ломают ребра и превращают в отбивную все его
внутренности.
«Как же так? — не укладывалось в голове. — Ты все это время
притворялась? Отдавалась мне, а думала лишь о том, как спланировать
со своими дружками ограбление моей семьи? Сука! Мерзкая сука! Я
ведь… любил тебя!»
От очередного удара под дых он чудом не выхаркал свои легкие.
Перед глазами все расплывалось. Металлический привкус во рту… стал
привычным.
— Тебе достаточно просто сказать нам код от сейфа, — некогда
нежный голосок Ани теперь вызывал у него лишь рвотные позывы, — и
все закончится!
Егор хрипло рассмеялся, сплевывая кровь прямо на ее светлую
блузку:
— Отсоси, родная! А то… я ведь буду скучать по твоей бездонной
глотке!
Главарь банды взвыл. Не то от ярости, не то от ревности.
И в следующий миг Егор страстно возжелал сдохнуть.
Ведь этот урод отрывался на нем по полной программе.
А потом он гневно заорал на… получается… свою девушку:
— Я ведь запрещал тебе спать с ним! Не удержалась, сука
ненасытная?
— Мусик, прости! — принялась оправдываться та. — Мне пришлось!
Он не должен был заподозрить хоть что-то. А как еще я должна была
усыпить его бдительность? Только так! Но поверь, в такие моменты я
думала лишь о тебе!