Но… Петр Андреевич с каменным лицом… всегда торопливо отстранял
ее от себя и сухо отвечал, избегая даже ее прямого взгляда:
— Я не твой папа! Я папа Алисы! Запомни это наконец!
А Тоня не хотела запоминать. Ее глупое детское сердечко всякий
раз разбивалось вдребезги от его слов. И горькие слезы градом
стекали по щекам.
Но время шло. Она росла. И чем старше становилась, тем сильнее
презирала все их семейство. И бабку, которая всегда смотрела на нее
с презрением. Как на чужую. И отца. И Алису. Особенно Алису!
Умом-то понимала, что ни в чем она не виновата. Но чувства и эмоции
не поддавались контролю.
Однако, пять лет назад кое-что изменилось…
***
Во-первых, не стало бабули. Очень светлого, доброго, набожного
человека.
И Тоня крайне тяжело переживала эту утрату. Не говоря уже о ее
матери.
Буквально ополоумев от горя, она решила восстановить
справедливость.
Срезала с головы Антонины прядь волос, упаковала ее в конверт и
заявилась без приглашения в дом Одинцовых прямо на торжество по
случаю дня рождения Петра Андреевича. Мама устроила там грандиозный
разнос, высказала все, что о них думает, и всучила конверт своему
экс-жениху со словами:
— У меня нет денег! Но у тебя они есть. Сделай тест ДНК, если
так уверен в словах своей мамаши! И в моем предательстве. Уверяю,
ты будешь удивлен!
Как ни странно… но он действительно сделал его.
С тех пор все узнали правду. И Петр Андреевич задался целью
исправить ситуацию. Наладить отношения с… отвергнутой дочерью. Но…
ей на тот момент уже исполнилось пятнадцать. И в отце она больше не
нуждалась.
К тому же сказывались юношеский максимализм и переходный
возраст. Словом, всякий раз, когда отец пытался заговорить с ней,
Тоня воспринимала эту инициативу в штыки. И яростно бросала ему его
же фразу:
— Ты не мой папа! Ты папа Алисы! Я… помню!
А после уходила, не прощаясь и никак не реагируя на просьбы
остановиться.
К счастью, мама в данном вопросе целиком и полностью ее
поддерживала.
Она принципиально не принимала от него финансовую помощь,
объясняя свою позицию банальным:
— Нам нужна была правда, а не твои деньги! Трать их на свою
жену!
И теперь эта самая «жена» стояла на тропинке в нескольких метрах
от их дома и откровенно злорадствовала, с превосходством поглядывая
на свою бывшую соперницу. Хотя… какое уж там превосходство? По
внешним данным Марина Романовна сильно уступала ее матери.
Чертовски сильно.