Я вдруг поняла, что ищу глазами Геллана. Интересно: он тоже?..
Но Геллан на Алесту не смотрел. Вот уж неожиданность: только что
рыдать хотелось, а теперь сцепиться бы с кем-нибудь, чтоб только
перья полетели, как с несчастной убиенной кровочмаком квоки…
– Пошли спаать, Дара, – тихонько вздохнула рядом Мила.
Я чувствовала: девчонка боится, что если не уложит меня,
произойдёт вселенский бабах с кровью и кишками, развешанными на
соседних кустах как флаги. И ничего я не собиралась бабахать… ну,
разве что самую чуточку…
Подавив в себе раздражение, громко зевнула и поднялась. Хватит.
Первый день путешествия закончился, пусть и не в мою пользу. Ночь
залечит мои печали крепким сном. Упасть, закрыть глаза и не думать
больше о брошенном замке, мерцателях, меданах, коварном
Лерране.
Уже плотно укутавшись в одеяло и прислушиваясь к тихому дыханию
Милы, в голове прояснилось: я не хотела никуда ехать. Мне хотелось
остаться в Верхолётной Долине, в замке. Там всё было понятно и
привычно – насколько это возможно для такой неудачницы, как я,
которую угораздило из мусорного бака попасть в чужой мир.
Зажмурившись, пыталась увидеть лица мамы и папы… Стыдно сказать,
но я почти не скучала по ним. Как будто мой привычный мир сразу же
отошёл далеко-далеко. А здесь, на Зеоссе, не чувствовала я себя
такой уж чужой. Может, все небесные грузы избавлены от мучительной
тоски?
Рассердилась сама на себя: вряд ли неживые предметы способны
кручиниться. Но кто сказал, что мозги даны, чтобы думать логично?
Мои вот, к примеру, вообще жили сами по себе. Может, поэтому я
украдкой достала кинжал – чей-то другой небесный груз, доставшийся
мне зачем-то.
Погладила ножны, не решаясь. Затем засунула голову под одеяло и
аккуратно, медленно вынула лезвие. Кинжал светился
перламутрово-розовым. Кровавыми жуками по металлу скользнули руны:
они двигались беспорядочно, как капли крови. Рисунок каждый раз
менялся. Вгляделась и вздохнула: знать бы… зачем и почему?
Кровавые буквы выстроились в ряд и замерли, засветились ярче. В
груди ёкнуло сердце. Что бы это значило? Но руны вспыхивали и
слегка тускнели, не давая ответ. Я спрятала лезвие назад, в ножны,
погладила пальцами тёплый металл и прижала к груди. Пусть так.
Вроде спокойнее стало. Как уснула – не понять. Я всегда здесь
спала, как убитая. Крепко и без сновидений.