Один из милиционеров пошел за ней. Она прошла в спальню, взяла какую-то сумку и стала скидывать туда вещи, которых почти не видела от разом заливших глаза слез.
– Гражданочка… – донеслось до нее. – А вот это платье-то вам зачем? Спортивный костюм есть?
Она очнулась – в руках у нее было платье в красных цветах, самое ее нарядное и самое любимое.
– Или вы там собираетесь в художественной самодеятельности выступать? – спросил ее милиционер так, будто она и правда могла что-то знать про ту предстоявшую ей жизнь и на самом деле к ней готовиться. – Так это еще не скоро… Это разве что в лагере…
– Да не убивала я! – вдруг закричала она. – Не убивала.
– Вы, гражданочка, уж решите, убивали или нет… – спокойно ответил милиционер. – А вот только говорили, что убивали, а сейчас – что не убивали. И если не вы – так кто? Кроме вас-то некому…
Милиционера звали Игорь Бушуев и был он начальником уголовного розыска местного РОВД. На эту должность он попал недавно и до сих пор ему было приятно вспоминать, что вот он – начальник уголовного розыска. Он бы при каждом вызове стучал в дверь и кричал «Откройте, угрозыск!», но девять из десяти вызовов были такие, что никто и не понял бы, что он там кричит. Драки по пьянке и убийства по пьянке: труп есть, а кто его, за что и как – никто не помнит. Так что слова Ирины совершенно не удивляли его – все так говорят. Даже если руки в крови и одежда в крови, все равно говорят – я не убивал.
Ирина смотрела на него с ужасом. Спокойствие этого милиционера и то, что он даже не пытался ее изобличать – ловить на нестыковках, спорить, что-то ей доказывать – ужасали ее особенно: выходило так, что все уже решено.
– Игорь Петрович! – позвали из комнаты.
– Сейчас! – отозвался Бушуев и посмотрел на Ирину. Она поняла – надо собираться быстрее.
– Документики где? – спросил он.
Она пошла в зал и вытащила из серванта коробку, где хранились все документы – на нее, на мужа, на сына. Вытащила свой паспорт и отдала Бушуеву.
– Радостева Ирина Алексеевна… – прочитал Бушуев и едва сдержался, что не хмыкнуть – Радостева! Он и второй милиционер, 25-летний оперативник Славка Мельников, светловолосый, быстрый в движениях и, как это часто бывает среди оперов, похожий на жулика повадками, манерами и разговором, одетый по случаю августовской жары в светлые легкие штаны, светлый легкий пиджак с подвернутыми по одному только Славке известной моде рукавами, переглянулись. «Радостева! С такой фамилией жить и радоваться, а не мужиков резать…» – подумал Бушуев.