— Да блять! — слышу я ожидаемое рычание сверху и довольно ухмыляюсь.
— Что упало у солдата, то упало на газету, — вставая, кладу назад вилку на стол. — Будешь молоко?
Задаю вопрос Ренату шепотом, нагнувшись к его по-мужски красивому лицу.
Он смотрит на мою грудь и как-то дёргано ведёт головой вверх-вниз.
— Что? — поднимает на меня свой застеливший похотью тёмный взгляд.
— Я тоже здесь, Киска, если ты не забыла.
Ощущаю на своей талии горячую, грубую ладонь, что притягивает и сажает меня на свои коленки.
Подскакиваю, когда ощущаю его окаменевший член в джинсах, а Захар похотливо усмехается. Подлец.
Ладно. Поиграли и хватит. Одно дело дурачиться с одним мужиком, другое, когда к вашим играм присоединяется третий. Не мое это.
Наливаю каждому по стакану молока и накладываю лакомство себе, продолжая наблюдать за Ренатом. И мне очень нравится то, что я вижу.
Доволен. Уплетает вторую порцию. Да и Захар не отстаёт. У меня ползут брови вверх... еда уходит как в черную дыру. Я же не успела слопать и половину своей тарелки!
— Спасибо, крошка.
Захар как истинный джентльмен берет мою руки и целует ладонь, а после притягивает к своему телу и оставляет влажный поцелуй на… щеке. Что почему-то очень огорчает меня. Мог бы и поласковей отблагодарить.
Жду, пока он выйдет из кухни, и в момент падаю на коленки к Ренату, что уже собирался покинуть мою персону.
— Понравилось? — спрашиваю и провожу носом по его колючей щеке, вниз по шее, втягивая в себя мужской запах. — Почему ты сбежал? Я думала, между нами отныне нет преград.
Веду пальцем по его рельефной груди, что скрывается за совершенно лишней рубашкой. Просовываю руку и кайфую от бархата его кожи и шелка волос. Передергивает.
— Ты кое-чего не понимаешь, — он резко встаёт на ноги, скидывая меня с себя, как ненужную вещь. — Меня не взять вот этим.
Указывая в область моей груди.
— Я, знаешь, как охотник. Мне нравится самому преследовать свою жертву. Но я не беру то, что мне суют под нос, уж извини.
Выплевывает предложения и отпихивает меня в сторону.
— Н-не поняла? — хриплым голосом.
Нет, нет, я же не буду плакать?
— Не веди себя, как шлюха, Катя. Не одевайся как шлюха. И запомни. Я в жизни не променяю армию на твою дырку. Поняла?
Он хватает меня за дрожащее от обиды и негодования лицо двумя пальцами и рычит: