Но сегодня ему, к сожалению, очень
некогда и они должны оставить постель. Настя обидчиво надула губы,
намереваясь указать ему, что он все-таки муж и должен ей
супружеский долг, но Андрей продолжил говорить и предложил ей в
качестве компенсации поездку с ним на столичные улицы и заезд
кое-куда.
Муж загадочно подмигнул, и его жена
совсем уж по-девчоночьи взвизгнула и поспешила готовиться в
поездку. Секс не то, что был забыт, он был лишь отложен. Ведь
впереди была ночь и она легко его воспламенит (проверено на
совместной практике), а сейчас был день и у него были свои не менее
яркие радости.
Андрей Георгиевич тоже встал и
заметно позже, но все равно оказался готов первым. Не возгордился
этим, а, наоборот, воспринял, как должное. Женщины тоже имеют
приятную половину, просто в иной части семейной жизни. Протянул ей
руку, пообещал:
- Намедни буквально в полста шагов от
Зимнего дворца открыли ресторан. Там помимо прочего подают на
десерт любимые тобой миндальное мороженное и французские пирожные.
Хочешь?
- Конечно, дорогой. Ты у меня самый
лучший! А свежие и такие приятные фрукты будут? Им так приятно
завершать трапезу.
- Да, милая, - подтвердил Макурин, -
мы закажем там все, что ты заходишь нужным. Надо брать от жизни
все, что хочется.
Он не зря так был уверен в блюдах
обеда. Открывшийся ресторан, разумеется, его. То есть хозяин на
виду посетителей был другой, но это был всего лишь зиц-председатель
Фунт. И, похоже, Настя, во всем уже догадалась и просто
прикалывается, забавляясь. И, естественно, он не собирался перед
ней, как и перед другими близкими, таится. Тайна была перед
обществом чужих людей, а не перед ними.
Ресторан «Париж» открылся, как он и
говорил Насте, буквально в трех домах от дворца. Но они все равно
подъехали на карете. Во-первых, положение министра и его жены
обязывало, во-вторых, если бы вы одели (женщины, разумеется)
парадный наряд XIX века, вы бы тоже не стали ходить пешком. Очень
неудобно, хотя и красиво.
Положение святого, между прочим, не
только приносило свое реноме, но и вынуждало учитывать некоторые
ограничения. В частности не только пить шампанское и вино, чем
Макурин с легкостью бы пренебрег, но и вкушать дорогие и изысканные
блюда, а в пост скоромные. Он-то пренебрег бы и Бог здесь не был
препятствием, но мнением общества не стоило совершенно
пренебрегать.