Настя вышла к нему с опозданием, и
он, уже поднявшись на второй этаж и остановился в затруднении –
искать ему ненаглядную в комнатах второго этажа или подняться еще
на третий? И ведь и слуг нигде не видно. Ни прелестного
постреленыша Аленку, ни служанку Марию, тоже, между прочим,
беременной, но выносящую своего первенца более стойко. Ни даже слуг
– мужчин, предпочитающих находится от своевольных теперь женщин
подальше. Но ведь все равно находящихся здесь же в доме!
О-о, кажется, кто-то бежит, и, судя
по легкости шага, Аленка. Опять куда-то послала ее Настя. Как
тяжело ее встретила жена, так и не прижилась, все норовит ревновать
и под этим поводом как-нибудь отругать, слава Богу, не выпороть. И
ведь не отчитаешь пока Настю, не обсмеешь ее ревность к сопливке
девчонке. Если она все еще не образумиться, что мало вероятно,
придется ее выдать замуж и направить куда-нибудь в городской
дом-замок, которых, к счастью, сейчас достаточно.
- Стой, Аленка! - едва остановил он
девчонку, - где барыня находится и в каком она состоянии?
Инерция разбегавшейся малышки так
была велика, что чуть было не развернула взрослого мужчину в пять
пудов веса. Но он все же устоял и тормознул бывшую нищенку.
- Ой, барин! - белозубо улыбнулась
она стеснительно, но руку его не отпустила. Похоже, она все еще не
чувствует себя женщиной и не понимает, что от большинства мужчин
надо держаться подальше, если не хочешь оказаться в интересном
положении или, хотя бы, не получить авторитет гулящей девки. Или
влиятельным господам, по его мнению, все возможно?
- А меня как раз за вами послали.
Барыня подумали, что, наверное, вот-вот приедете, а его не найдете.
Дом, чать, большой, а нас здесь немного. Так ведь и не найдете друг
друга-то, поди.
Эх, крошка, как я тебя понимаю. Даже
мне, человеку XXI века, и то видится дико. А тебе дитю маленькой
крестьянской избы, кажется невообразимо.
- Пойдем, Аленка, к моей бедной жене.
Где она, кстати? - как бы между прочим поинтересовался Андрей
Георгиевич.
- Так это у камина, - простодушно
удивилась Аленка, - ноги греет. Объяснила: у беременных всегда так,
то жарко, то холодно. Маленький-то к жизни привыкает, а с ними и
мама мучается.
- Боишься так же забеременеть? -
полюбопытствовал Макурин, хотя и понимал, что девочке, может быть,
и неприятно.