Впрочем, принять-то должен, а вот
настрой Макурин имел отличный от монарха – суровый, если не
враждебный и уж точно не дружелюбный.
Николай I, видя это, часто улыбался,
из-за чего вместе они имели классическую пару доброго и злого
полицейских. И ладно бы Макурин был простой поданный, но со своим
статусом святого, признанного почти во всех христианских странах, и
отчасти мусульманских прочих, он, как минимум, был почти равен
императором.
И поэтому у послов было двойственное
настроение, – с одной стороны, улыбающийся император, с другой, –
непонятно суровый святой. Да и он какой-то разный – австрийскому
послу Гнешеку он вообще дал по головекрестом. Да так, что тот сразу
и навсегда выздоровел от язвы желудка. Английский же лорд Макинтош
получил выговор за неявку в церковь в течение месяца. Хотя лорд был
прихожанином англиканской церкви, а российский святой был
православный. Но поэтому поводу Макурин вынужден был прочитать
длинную проповедь и изложил, судя по присутствию здесь императору,
новую официальную доктрину Российской империи. Это было уже
интересно, и дипломаты оживились.
- Грех не быть прихожанином другой
религии, нежели государственной, грех вообще не быть верующим. И
если к первому российская церковь и государство сего времени стали
относиться примеряющее, то не к верующим была и будет относиться
плохо, ибо это познание дьяволово!
Тут святой в эмоциях перекрестился на
висящую на стене парадного кабинета икону, от чего та засверкала,
как будто вся была в сплошных драгоценностях и золоте и находилась
на ярком свете.
Это православное чудо, нет, это
христианское чудо, или даже просто Божье чудо, на послов оказало
наибольшее влияние, после этого они даже спорили со святым вяло,
хотя вопросы задавали, но явно по официальному протоколу. То есть
наш монарх задает вашему, а он тут совершенно не причем.
Конечно, это было не так, как и то,
что от Российской стороны отвечал не присутствующий здесь
император, а его министр, хоть и святой, то есть приближенный к
Богу. И отвечал он сразу же не от российского монарха, а от самого
Бога.
- Господь мне даровал знание в
бытность на Небесах, - вещал, совершенно не смущаясь, Макурин, -
что он один на этом и том свете. И ему все равно, в какой он форме
в той или иной форме. Все это земское, человеческое преставление. А
вот то, что Бога нет, так это от дьявола и тот, кто вещает об этом,
тот вольно или не вольно, является приспешником нечистой силы.