Опустившись на плиточный прохладный пол, Полина беззвучно рыдала
и не могла унять эти проклятущие слёзы, которые струями текли по
щекам, оставляя солёные следы.
Послышался стук в дверь, а затем голос Сергея.
— Полин, открой, пожалуйста. — Его голос был мягкий. Он просил,
а не приказывал, как привык это делать.
Полина подняла голову на дверь и посмотрела на неё, словно там
стоит злое чудовище. Быстро пальцами смахнула слёзы.
— Сейчас. Дай мне минуту, и я выйду.
— Хорошо, — раздалось за дверью, и Полина мгновенно подскочила
на ноги. Опираясь руками на раковину, посмотрела на своё отражение
в зеркале и замерла, кривя губы. Лицо было опухшее от слёз. Сколько
она просидела на этом полу, обливаясь слезами? Совсем забыла про
время. Да и Сергей, наверное, слышал её всхлипы. Стало безумно
стыдно за её слабость и слёзы. Быстро ополоснув лицо, она обтёрла
его полотенцем. Полина устало вздохнула и открыла дверь ванной. Но
стоило ей переступить порог и выйти в прихожую, как сбоку раздался
голос.
— Может, поговорим?
Полина вздрогнула и обернулась. Сбоку от неё, прислонившись
плечом к стене, стоял Сергей, сложив руки на груди, и смотрел на
неё строгим взглядом. Полине ничего не оставалось, как только
согласно кивнуть и пройти следом за Сергеем на кухню. Она
опустилась на свободный стул, а мужчина, подойдя к окну и встав
возле него, повернулся лицом к Поле и задумчиво посмотрел.
— Почему ты плакала? — спросил он.
Полина, откинувшись на спинку стула, упёрлась затылком в стену,
фокусируя свой взгляд на одной точке, и проговорила:
— Просто я смотрела на тебя с дочерью, и стало невыносимо больно
и радостно одновременно. Знал бы ты, как я мечтала, засыпая по
ночам, чтобы всё это произошло раньше, а не сейчас. Как я хотела,
чтобы у моей дочери был любящий отец.
Она замолчала, и на кухне повисла тишина. Полина услышала, как
Сергей подошёл к ней и присел на корточки, беря её ладони в
свои.
— Прости меня. Ты не представляешь, как я себя сейчас корю за
то, что совершил. Мне теперь до конца своих дней жить с этим. Но я
исправлю. Всё исправлю, обещаю, — прошептал он ей и слегка коснулся
губами её пальцев. Полина не стала вырывать руку. Она так
соскучилась по его объятиям, прикосновениям, но внутри, словно
жирная пиявка, сидела обида и не собиралась никуда исчезать.